АРБИТРАЖНЫЙ СУД НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

РЕШЕНИЕ

город Новосибирск дело № А45-7790/2023

резолютивная часть решения объявлена 7 ноября 2023 года

решение в полном объеме изготовлено 10 ноября 2023 года

Арбитражный суд Новосибирской области в составе судьи Айдаровой А.И., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Клименко А.А., рассматривает в судебном заседании в помещении арбитражного суда по адресу: 630102, <...>, зал № 622, исковое заявление общества с ограниченной ответственностью «ЭЛ 6», г. Москва, ИНН: <***>

к ФИО1,

о привлечении к субсидиарной ответственности руководителя и единственного учредителя должника,

при участии третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы России №16 по Новосибирской области, г. Новосибирск.

при участии в судебном заседании представителей:

от истца: ФИО2, доверенность № 696Эл6-11/2022 от 30.11.2022, диплом, паспорт,

от ответчика: не явился, извещен,

от третьего лица: не явился, извещен,

установил:

общество с ограниченной ответственностью «ЭЛ 6», г. Москва, ИНН: <***>, далее – истец, обратилось с иском к ФИО1, далее- ответчик, о привлечении к субсидиарной ответственности руководителя и единственного учредителя должника общества с ограниченной ответственностью «РИЧ» в размере 1 815 095 рулей 23 копеек.

Дело рассматривается с участием третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы России №16 по Новосибирской области, г. Новосибирск.

Третье лицо в отзыве на иск ссылается на то, что спор возник из гражданских правоотношений, просит рассмотреть дело в его отсутствие.

В соответствии со статьями 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) стороны вправе известить арбитражный суд о возможности рассмотрения дела в их отсутствие. При неявке в судебное заседание иных лиц, участвующих в деле и надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, суд рассматривает дело в их отсутствие. Лица, участвующие в деле, и иные участники арбитражного процесса считаются извещенными надлежащим образом, если к началу судебного заседания, проведения отдельного процессуального действия арбитражный суд располагает сведениями о получении адресатом направленной ему копии судебного акта.

Дело рассматривается в порядке статей 123, 156 АПК РФ в отсутствие надлежащим образом уведомленных ответчика и третьего лица о времени и месте судебного разбирательства.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, 168 АПК РФ арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

В силу статьи 71 АПК РФ суд оценивает доказательства в их совокупности и взаимосвязи, осуществляя проверку каждого доказательства, в том числе с позиции его достоверности и соответствия содержащихся в нем сведений действительности.

Оценив в совокупности представленные в материалы дела доказательства, суд пришел к следующему выводу.

Как следует из материалов дела, в обоснование заявления истец ссылается на то, что между АО «ЭПМ-НовЭЗ» (12.05.2022 реорганизовано в форме присоединения к ООО «Эл 6») и ООО «РИЧ» был заключен договор от 21.12.2016 № 2305 на аренду части нежилого помещения. По указанному договору у ООО «РИЧ» образовалась задолженность по оплате арендных платежей в размере 486 172,27 руб., в связи с чем АО «ЭПМ-НовЭЗ» обратилось в суд для взыскания указанной задолженности, а также договорной неустойки.

Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 30.09.2020 по делу № А45-13051/2020 взыскано с ООО «РИЧ» в пользу ООО «Эл 6» задолженность по договору в размере 486 172,27, неустойки в размере 1 298 079,96 руб., госпошлины в размере 30 843,00 руб.

С 29.01.2020 исполнительный лист о взыскании задолженности по указанному решению находился на исполнении у судебных приставов в г. Искитим. Исполнение по указанному исполнительному документу не осуществлялось, что подтверждается исполнительным листом ФС № 032437304, постановлением об окончании исполнительного производства от 29.11.2021 в связи с невозможностью установить местонахождение должника, его имущества либо получить сведения о наличии принадлежащих ему денежных средств и иных ценностей, находящихся на счетах, во вкладах или на хранении в кредитных организациях.

08.04.2022 решением Межрайонной ИФНС № 16 по Новосибирской области ООО «РИЧ» было исключено из ЕГРЮЛ в связи наличием в ЕГРЮЛ сведений о нем, в отношении которых внесена запись о недостоверности.

В соответствии со статьей 399 Гражданского кодекса РФ до предъявления требований к лицу, которое в соответствии с законом, иными правовыми актами или условиями обязательства несет ответственность дополнительно к ответственности другого лица, являющегося основным должником (субсидиарную ответственность), кредитор должен предъявить требование к основному должнику. Если основной должник отказался удовлетворить требование кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответ на предъявленное требование, это требование может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную ответственность.

Единственным учредителем и директором юридического лица ООО «РИЧ» является ФИО1.

В связи с прекращением деятельности ООО «РИЧ» извлекло преимущество в виде невозможности истца предъявления к ООО «РИЧ» требований об уплате долга в указанном размере, а, учитывая длительный срок уклонения от исполнения обязательства по уплате долга, действия ФИО1 являются недобросовестными и злонамеренными, приведшими к невозможности взыскания долга с ООО «РИЧ».

Являясь директором и учредителем ООО «РИЧ», ответчик знал о том, что в течении продолжительного периода времени у ООО «РИЧ» имеется задолженность перед истцом, но не предпринял попыток для погашения задолженности, уклоняясь от переговоров и добровольного исполнения решения суда.

Отсутствие ООО «РИЧ» по месту его регистрации явилось причиной неисполнения судебными приставами исполнительного документа в пользу истца, что так же свидетельствует о намеренном уклонении от исполнения спорного обязательства. Более того ответчик не сообщил регистрирующему органу адрес фактического местонахождения, тем самым допустил исключение ООО «РИЧ» из ЕГРЮЛ при наличии задолженности перед истцом.

Ответчик, достоверно зная из судебного акта о наличии задолженности перед истцом, не принял мер к обращению в Арбитражный суд с заявлением о признании ООО «РИЧ» банкротом в соответствии с п. 1 ст. 9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности банкротстве», то есть намеренно уклонялся от обязанности инициировать банкротство.

Указанные обстоятельства в совокупности свидетельствуют о недобросовестности Ответчика, действовавшего от имени общества и представлявшего его интересы, повлекшей неисполнение обязательства перед Истцом.

Как следует из материалов дела, согласно выписке из ЕГРЮЛ, ООО «Рич» было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо 08.04.2022 года, о чем Межрайонной инспекцией Федеральной налоговой службы № 16 по Новосибирской области внесена запись.

В соответствии с п. б, ч. 5, ст. 21.1 ФЗ № 129 «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» - порядок исключения юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц применяется также в случаях наличия в едином государственном реестре юридических лиц сведений, в отношении которых внесена запись об их недостоверности, в течение более чем шести месяцев с момента внесения такой записи.

На момент исключения из ЕГРЮЛ общества ответчик являлся директором общества, участником, контролирующим общество с долей участия в размере 100 % уставного капитала общества.

Из материалов регистрационного дела следует, что причиной внесения записи о недостоверности сведений в отношении общества стало непредставление обществом, его участником сведений о достоверном адресе места нахождения юридического лица.

Юридическое лицо исключено из ЕГРЮЛ по основаниям, предусмотренным п.2 статьи 21.2 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».

В соответствии со ст. 62 ГК РФ учредители (участники) юридического лица или орган, принявшие решение о ликвидации юридического лица, назначают ликвидационную комиссию (ликвидатора) и устанавливают порядок и сроки ликвидации в соответствии с законом. С момента назначения ликвидационной комиссии к ней переходят полномочия по управлению делами юридического лица. Ликвидационная комиссия от имени ликвидируемого юридического лица выступает в суде. Ликвидационная комиссия обязана действовать добросовестно и разумно в интересах ликвидируемого юридического лица, а также его кредиторов. Если ликвидационной комиссией установлена недостаточность имущества юридического лица для удовлетворения всех требований кредиторов, дальнейшая ликвидация юридического лица может осуществляться только в порядке, установленном законодательством о несостоятельности (банкротстве).

Согласно статье 64.2 Гражданского кодекса РФ считается фактически прекратившим свою деятельность и подлежит исключению из ЕГРЮЛ в порядке, установленном законом о государственной регистрации юридических лиц, юридическое лицо, которое в течение двенадцати месяцев, предшествующих его включению из указанного реестра, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету (недействующее юридическое лицо). Аналогичный порядок предусмотрен и в случае недостоверности сведений о юридическом лице в ЕГРЮЛ.

Исключение недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ влечет правовые последствия, предусмотренные Гражданским кодексом РФ и другими законами применительно к ликвидированным юридическим лицам.

При этом исключение юридического лица из ЕГРЮЛ не препятствует привлечению к ответственности лиц, указанных в статье 53.1 Гражданского кодекса РФ.

Согласно п 3.1. статьи 3 Федерального закона от 8 февраля 1998 года N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" исключение общества из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

В соответствии со ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

В пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» указано, что по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков, и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 ГК РФ). При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается. Должник, опровергающий доводы кредитора относительно причинной связи между своим поведением и убытками кредитора, не лишен возможности представить доказательства существования иной причины возникновения этих убытков. Вина должника в нарушении обязательства предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства доказывается должником (пункт 2 статьи 401 ГК РФ).

В Постановлении от 21 мая 2021 года N 20-П Конституционный Суд Российской Федерации подчеркнул, что, отдавая предпочтение тому или иному способу осуществления экономической деятельности, граждане соглашаются с теми юридическими последствиями, которые обусловлены установленным законодателем - исходя из существа и целевой направленности деятельности и положения лица в порождаемых ею отношениях - правовым статусом ее субъектов, включая права, обязанности и меры ответственности. В свою очередь, законодатель, действуя в рамках своих полномочий, при регулировании гражданско-правовых, в том числе корпоративных, отношений призван обеспечить их участникам справедливое, отвечающее разумным ожиданиям граждан, потребностям рынка, социально-экономической ситуации, не ущемляющее экономическую свободу и не подавляющее предпринимательскую инициативу соотношение прав и обязанностей, а равно предусмотреть соразмерные последствиям нарушения обязанностей меры и условия привлечения к ответственности на основе принципов гражданского законодательства.

В нормах об отдельных категориях субъектов, о некоторых видах деятельности законодатель воспроизводит конституционное и общеотраслевое положение об обязательности добросовестного поведения, дополнительно подчеркивая тем самым особую значимость следования в соответствующих случаях стандарту добросовестности и акцентируя внимание на требованиях к обязанному лицу, связанных с учетом законных интересов других лиц, с проявлением им большей осмотрительности, разумности, с рачительным отношением к вверенному имуществу и пр. Отмеченное означает, что в таких случаях обязанное лицо должно прилагать дополнительные усилия, включая несение расходов для обеспечения их эффективности, по сравнению с мерами, имеющими общий характер и обычно принимаемыми любыми (всеми) участниками гражданского оборота во исполнение предписаний статей 1 и 10 ГК Российской Федерации.

В частности, именно так требования к добросовестному поведению воспроизведены в данном Кодексе для лица, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, для членов коллегиальных органов юридического лица (наблюдательного или иного совета, правления и т.п.), а также для лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания названным лицам (пункт 3 статьи 53 и пункт 3 статьи 53.1). Они обязаны действовать добросовестно и разумно в интересах этого юридического лица. Речь идет о совокупности интересов лиц, которые небезразличны к функционированию организации и от деятельности которых в той или иной степени зависит достижение ее уставных целей. Применительно к таким корпоративным коммерческим организациям, как общества с ограниченной ответственностью, положение об обязанности действовать добросовестно законодатель воспроизводит и при определении обязанностей единоличного исполнительного органа общества в статье 44 Закона об ООО, тем самым делая акцент на особой востребованности для соответствующих отношений такого поведения, которое учитывает интересы различных лиц, значимых для деятельности общества

Одной из основных задач гражданского законодательства является обеспечение баланса их законных интересов с учетом того, что Конституция Российской Федерации закрепляет принцип, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (статья 17, часть 3), и гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод (статья 46, часть 1) (постановления от 24 февраля 2004 года N 3-П, от 28 января 2010 года N 2-П и от 21 февраля 2014 года N 3-П; Определение от 6 июля 2010 года N 929-О-О и др.).

При этом из числа лиц, чьи интересы должны быть учтены и защищены, нет оснований исключать и кредиторов юридического лица. Так, в силу прямого предписания пункта 1 статьи 30 Закона о банкротстве, если в процессе деятельности юридического лица у него возникают признаки банкротства, на контролирующее должника лицо возлагается обязанность действовать с учетом интересов кредиторов. Вместе с тем в условиях ограниченности ресурсов юридического лица (прежде всего, его имущества) одновременное полное удовлетворение интересов всех заинтересованных в его деятельности лиц, особенно в рамках банкротства, едва ли возможно. Поэтому законодатель в пределах дискреционных полномочий вправе отдавать предпочтение интересам той или иной группы, на что указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 3 июля 2007 года N 714-О-П.

В связи с этим стандарт добросовестного поведения контролирующих лиц (в том числе осуществляющих полномочия единоличного исполнительного органа общества с ограниченной ответственностью), обязанность действовать добросовестно и разумно в интересах контролируемой организации предполагают учет интересов всех групп, включенных в правоотношения с участием или по поводу этой организации, при соблюдении нормативно установленных приоритетов в их удовлетворении, в частности принятие всех необходимых (судя по характеру обязательства и условиям оборота) мер для надлежащего исполнения обязательств перед ее кредиторами. Это основывается, помимо прочего, на общеправовом принципе pacta sunt servanda и на принципах неприкосновенности собственности, свободы экономической деятельности и свободы договора, судебной защиты нарушенных прав (статьи 8, 34, 35 и 46 Конституции Российской Федерации), из чего следует возможность в целях восстановления нарушенных прав кредиторов привлечь контролирующих организацию лиц, действовавших недобросовестно и неразумно при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей, к ответственности при недостаточности ее средств и в предусмотренных законом случаях.

Как следует из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 7 февраля 2023 г. N 6-П « ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОДПУНКТА 1 ПУНКТА 12 СТАТЬИ 61.11 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА "О НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВЕ)" И ПУНКТА 3.1 СТАТЬИ 3 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА "ОБ ОБЩЕСТВАХ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ" В СВЯЗИ С ЖАЛОБОЙ ГРАЖДАНИНА ФИО3» по смыслу пункта 3 статьи 61.14 Закона о банкротстве при прекращении производства по делу о банкротстве на основании абзаца восьмого пункта 1 статьи 57 данного Закона на стадии проверки обоснованности заявления о признании должника банкротом (до введения первой процедуры банкротства) заявитель по делу о банкротстве вправе предъявить вне рамок дела требование о привлечении к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным, в частности, статьей 61.11 данного Закона, если задолженность перед ним подтверждена вступившим в законную силу судебным актом или иным документом, подлежащим принудительному исполнению в силу закона.

Кроме того, согласно пункту 3 статьи 64.2 ГК Российской Федерации привлечению вышеназванных лиц к ответственности не препятствует, в частности, исключение недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ.

В соотношении с этим пункт 3.1 статьи 3 Закона об ООО предусматривает для случаев исключения общества из ЕГРЮЛ, что, если неисполнение его обязательств (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено недобросовестными или неразумными действиями лиц, указанных в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 данного Кодекса, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам общества.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что обязанность возместить причиненный вред является преимущественно мерой гражданско-правовой ответственности, которая применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением и наступлением вреда, а также вину (постановления от 15 июля 2009 года N 13-П, от 7 апреля 2015 года N 7-П, от 8 декабря 2017 года N 39-П и др.). Строгое соблюдение условий привлечения к ответственности необходимо в сфере банкротства как юридических лиц, так и индивидуальных предпринимателей, а пренебрежение ими влечет нарушение конституционных прав граждан (постановления от 31 января 2011 года N 1-П, от 18 ноября 2019 года N 36-П и др.). Субсидиарная ответственность контролирующих организацию лиц также служит мерой гражданско-правовой ответственности, притом что ее функция заключается в защите нарушенных прав кредиторов, в восстановлении их имущественного положения. При реализации этой ответственности, являющейся по своей природе деликтной, не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности. Лицо, контролирующее организацию, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась в обычных условиях делового оборота и с учетом сопутствующих предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения организацией обязательств перед кредиторами (постановления от 21 мая 2021 года N 20-П, от 16 ноября 2021 года N 49-П).

Как из положений об ответственности за нарушение обязательств, так и из норм об ответственности за причинение вреда (деликтной) вытекает, что отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство или причинившим вред (пункт 2 статьи 401 и пункт 2 статьи 1064 ГК Российской Федерации). Аналогичный подход в отношении презумпции виновности использован законодателем и для привлечения к ответственности контролирующего должника лица в деле о банкротстве.

В Постановлении от 21 мая 2021 года N 20-П Конституционный Суд Российской Федерации признал пункт 3.1 статьи 3 Закона об ООО не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования содержащиеся в нем положения предполагают при привлечении лиц, контролировавших общество, исключенное из ЕГРЮЛ в порядке, установленном законом для недействующих юридических лиц, к субсидиарной ответственности по его долгам кредитору, если на момент исключения общества из ЕГРЮЛ соответствующие исковые требования кредитора удовлетворены судом, его применение судами исходя из предположения о том, что именно бездействие этих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед истцом - кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное. Конституционный Суд Российской Федерации дополнительно указал, что сделанный им вывод, связанный с ситуацией, когда истцом-кредитором выступает гражданин-потребитель, чьи права гарантированы также специальным законодательством о защите прав потребителей, сам по себе не исключает применения такого же подхода к распределению бремени доказывания в случаях, когда кредитором выступает иной субъект, нежели физическое лицо, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности.

Конституционный Суд Российской Федерации обращал внимание и на недобросовестность предшествующего исключению юридического лица из ЕГРЮЛ поведения тех граждан, которые уклонились от совершения необходимых действий по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства, и отмечал, что такое поведение может также означать уклонение от исполнения обязательств перед кредиторами юридического лица (Постановление от 21 мая 2021 года N 20-П; определения от 13 марта 2018 года N 580-О, N 581-О и N 582-О, от 29 сентября 2020 года N 2128-О и др.). Необращение в арбитражный суд с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью банкротом, нежелание контролирующих его лиц финансировать расходы по проведению банкротства, непринятие ими мер по воспрепятствованию его исключения из ЕГРЮЛ (пункты 3 и 4 статьи 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей") при наличии подтвержденных судебными решениями долгов общества перед кредиторами свидетельствуют о намеренном - в нарушение статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации - пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, о попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве, чем подрывается доверие участников оборота друг к другу, дестабилизируется гражданский оборот.

Конституционное требование о добросовестном поведении в силу своей универсальности распространяется на любое взаимодействие между субъектами права во всех сферах жизнедеятельности. Для гражданских правоотношений это находит закрепление, в частности, в пункте 3 статьи 307 ГК Российской Федерации, в соответствии с которым стороны обязательства и после его прекращения, а также при его установлении и исполнении обязаны действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, предоставляя друг другу необходимую информацию. Кредитор и контролирующее деятельность должника лицо обязаны проявлять добросовестность, содействуя друг другу с целью справедливого распределения рисков на всех этапах взаимодействия, начиная с правоотношений (преимущественно договорных) с организацией-должником и завершая разрешением в суде спора о наличии установленных в законе материально-правовых оснований для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, а равно должны сохранять уважение к правосудию.

Поэтому кредиторы, в том числе ведущие предпринимательскую деятельность, прибегая к судебной защите своих имущественных прав, вправе рассчитывать на добросовестное поведение контролирующих должника лиц не только в материально-правовых, но и в процессуальных отношениях: на их содействие правосудию, на раскрытие информации о хозяйственной деятельности контролируемой организации, на представление документов и иных доказательств, необходимых для оценки судом наличия либо отсутствия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

В то же время кредиторы должника, и прежде всего осуществляющие предпринимательскую деятельность лица, как минимум не должны - с учетом принципов добросовестности и справедливости, а равно с учетом предопределенного ими запрета на извлечение преимуществ из недобросовестного поведения - способствовать увеличению размера причиняемого им вреда (статья 1083 ГК Российской Федерации). Это позволяет предполагать, что предпринимаемые к тому разумные меры влекут снижение вероятности привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, а также неувеличение ее размера.

Соответствующий подход находит подтверждение при установлении оснований привлечения к ответственности как для договорных, так и для внедоговорных гражданско-правовых обязательств. Так, в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" отмечается, что должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 ГК Российской Федерации).

Исходя из статей 17 (часть 3), 19 (часть 1), 45 и 46 Конституции Российской Федерации и из специального требования о добросовестности, закрепленного в Гражданском кодексе Российской Федерации и в Законе об ООО, стандарт разумного и добросовестного поведения в сфере корпоративных отношений предполагает, что обязанность действовать в интересах контролируемого юридического лица включает в себя не только формирование имущества корпорации в необходимом размере, совершение действий по ликвидации юридического лица в установленном порядке и т.п., но и аккумулирование и сохранение информации о хозяйственной деятельности должника, ее раскрытие при предъявлении в суд требований о возмещении вреда, причиненного доведением должника до объективного банкротства. Отказ же или уклонение контролирующих лиц от представления суду характеризующих хозяйственную деятельность должника доказательств, от дачи пояснений либо их явная неполнота свидетельствуют о недобросовестном процессуальном поведении, о воспрепятствовании осуществлению права кредитора на судебную защиту.

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК Российской Федерации). В число известных закону мер, которые могут быть применены судом к контролирующим должника лицам при установлении их недобросовестного поведения в процессе (при уклонении от раскрытия информации о хозяйственной деятельности должника), входит и перераспределение бремени доказывания между сторонами спора.

Применительно к процедурам банкротства Пленум Верховного Суда Российской Федерации также исходит из того, что, хотя по общему правилу на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо (статья 65 АПК Российской Федерации), отсутствие у членов органов управления, иных контролирующих лиц заинтересованности в раскрытии документов, отражающих реальное положение дел и действительный оборот, не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов при необоснованном посягательстве на их права. Поэтому, если арбитражный управляющий или кредиторы с помощью косвенных доказательств убедительно обосновали утверждения о наличии у привлекаемого к ответственности лица статуса контролирующего и о невозможности погашения требований кредиторов вследствие действий (бездействия) последнего, бремя опровержения этих утверждений переходит на привлекаемое лицо, которое должно доказать, почему письменные документы и иные доказательства арбитражного управляющего, кредиторов не могут быть приняты в подтверждение их доводов, раскрыв свои документы и представив объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность (пункт 56 постановления "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве").

Этот же подход применим и к спорам о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности вне рамок дела о банкротстве, а равно к иным процессуальным действиям участников спора.

При этом лицо, контролирующее общество, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась в обычных условиях делового оборота и с учетом сопутствующих предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед кредиторами. В то же время надо иметь в виду, что само по себе исключение общества с ограниченной ответственностью из ЕГРЮЛ - учитывая разные обстоятельства, которыми оно может быть обусловлено, возможность судебного обжалования действий регистрирующего органа и восстановления правоспособности юридического лица, а также принципы ограниченной ответственности хозяйственного общества, защиты делового решения и неизменно присущие предпринимательству риски - не может служить неопровержимым доказательством совершения контролирующими общество лицами недобросовестных действий, повлекших неисполнение обязательств перед кредиторами (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21 мая 2021 года N 20-П).

При решении вопроса о распределении бремени доказывания наличия или отсутствия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности в указанных случаях необходимо принимать во внимание как добросовестность лица, контролирующего должника, включая исполнение таким лицом своей обязанности по учету интересов кредитора, в том числе при рассмотрении дела в суде, так и процессуальную добросовестность кредитора, при том, что на момент исключения общества из ЕГРЮЛ требование кредитора удовлетворено судом (что не препятствует суду, вынося окончательное решение в споре, учесть и добросовестность кредитора в материально-правовых отношениях, как это отмечено выше).

Общество оказывало услуги общественного питания, арендовало спорное помещение истца под услуги кафе.

Как следует из анализа финансово-хозяйственной деятельности ООО «РИЧ, полученной выписке ПАО «Сбербанк», наличные денежные средства вносились ФИО4 в 2017 году, стабильно оплачивалась истцу арендная плата, снимались денежные средства в 2018 году на хоз.нужды. Других поступлений, кроме от ИП ФИО5 и ГБУЗ НСО «Линевская» не было.

По ходатайству истца в судебном заседании был допрошен свидетель ФИО6, бывший администратор кафе ООО «РИЧ», которая пояснила, что в кафе трудилось 7 человек, которые вначале были трудоустроены, затем в связи с тем, чтобы не платить большую сумму налогов, были уволены в 2020 году, но продолжали работать, общество занималось организацией и проведением банкетов, при этом оплата от заказчиков всегда производилась наличными денежными средствами, из которых ФИО1 выплачивалась нелегально заработная плата своим сотрудникам, закупался товар. Куда тратились остальные денежные средства, свидетель не знает.

Таким образом, судом установлено, что ФИО1 полученные наличные денежные средства в кассу предприятия и на расчетный счет общества не вносила, что не исключает того, что до момента возбуждения исполнительного производства и после его возбуждения у юридического лица была возможность погасить задолженность перед ООО «Эл 6».

Согласно статье 16 АПК РФ вступившие в законную силу судебные акты арбитражного суда являются обязательными для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан и подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации.

В нарушение требования статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации руководителем юридического лица ФИО1 задолженность перед ООО «Рич» не погашена в полном объеме, что свидетельствует о противоправном бездействии общества в лице его единоличного исполнительного органа, не исполнившего вступившее в законную силу судебное решение.

При рассмотрении данного спора судом не установлена недобросовестность или неразумность действий в отношении кредитора юридического лица, который принимал меры к истребованию задолженности и исполнению судебного решения, поэтому судом применяется презумция, согласно которой виновные действия (бездействие) контролирующих должника лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, а именно: директор исключенного юридического лица как должностное лицо общества, ответственное за ведение бухгалтерского и налогового учета, а также за своевременное предоставление отчетности, действуя разумно и добросовестно, не мог не знать о непредставлении необходимых документов в налоговые органы, в части достоверности сведений о месте нахождения юридического лица, а также при наличии активов на дату исключения из ЕГРЮЛ принять своевременные меры по исполнению обязательств перед кредитором.

Бездействие единственного участника общества и директора ФИО1, повлекшее исключение ООО «Рич» из ЕГРЮЛ, лишили истца возможности взыскать задолженность с должника в порядке исполнительного производства, а при недостаточности имущества - возможности участвовать в деле о банкротстве.

Неосуществление контролирующими лицами ликвидации общества с ограниченной ответственностью при наличии на момент исключения из единого государственного реестра юридических лиц долгов общества перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота.

По смыслу названного положения статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.

В рассматриваемом случае должник вступил в процедуру прекращения деятельности, о чем ответчик не мог быть не осведомлен, однако каких-либо действий по прекращению данной процедуры не принял, несмотря на осведомленность о наличии долга перед кредитором.

Кроме того, в пункте 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 52 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» также указано, что добросовестность и разумность исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством.

Привлечение контролирующего должника лица к ответственности в порядке субсидиарной ответственности по денежным обязательствам в таком случае также подтверждается судебной практикой (Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 18.04.2022 № А03-6737/2020, постановление арбитражного суда Московского округа от 18.10.2021 по делу № 9856/2021, Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа 01.03.2022 № Ф04-6546/2020 по делу № А75-326/2020, Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 09.09.2021 № 07АП-6677/2021 по делу № А27-165 5/2021, Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 07.02.2022 № 08АП-12793/2021).

В соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Ответчиком не представлено доказательств, опровергающих доводов кредитора относительно причинной связи между своим поведением и убытками кредитора, отсутствия своей вины в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства (пункт 2 статьи 401 ГК РФ), а также доказательств своего правомерного поведения.

На основании вышеизложенного, суд полагает, что наличие убытков, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих должника лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, в ходе судебного разбирательства нашли свое доказательственное подтверждение, вследствие чего исковые требования подлежат удовлетворению в сумме 1 784 252 рубля 23 коп.

Сумма убытков определена, исходя из решения Арбитражного суда Новосибирской области от 30.09.2020 года по делу № А45-13051/2020.

Исходя из анализа статьи 15 ГК РФ, Постановления N 25 и Постановления N 7, убытки являются имущественными потерями, которые лицо несет только в случае нарушения права в целях его восстановления. По смыслу приведенных норм, расходы, которые лицо обязано нести в силу закона, не могут быть признаны убытками.

Понесенные лицами, участвующими в деле, судебные расходы, не являются убытками в гражданско-правовом смысле, поскольку связаны с реализацией не гражданско-правовых, а процессуальных прав и обязанностей сторон в рамках судопроизводства

В части требования о взыскании убытков в размере уплаченной истцом государственной пошлины в сумме 30 843 руб. по делу № А45-13051/2020, суд оснований для взыскания не находит, поскольку расходы по государственной пошлине не могут быть отнесены к убыткам, взыскиваемым на основании статьи 15 ГК РФ.

Расходы истца по уплате государственной пошлины взыскиваются с ответчика в силу статьи 110 АПК РФ пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований.

Руководствуясь статьями 110, 167-171, 176, 180-182, 318, 319 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

РЕШИЛ:

Взыскать в пользу общества с ограниченной ответственностью «ЭЛ 6», г. Москва, ИНН: <***> с ФИО1 в порядке субсидиарной ответственности по долгам ООО «Рич» 1 784 252 рубля 23 коп. убытков, 30 843-00 рубля судебных расходов по уплате государственной пошлины.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Решение, не вступившее в законную силу, может быть обжаловано в течение месяца после его принятия в Седьмой арбитражный апелляционный суд (г. Томск).

Решение может быть обжаловано в срок, не превышающий двух месяцев со дня вступления в законную силу, в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа (г. Тюмень) при условии, что оно было предметом рассмотрения арбитражного суда апелляционной инстанции или суд апелляционной инстанции отказал в восстановлении пропущенного срока подачи апелляционной жалобы.

Апелляционная и кассационная жалобы подаются через Арбитражный суд Новосибирской области.

Судья А.И. Айдарова