Решение по делу № 3А-1649/2025 от 27.02.2025 - о признании недействующим в части Закона г. Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве».

77OS0000-02-2025-004037-53Дело № 3А-1649/2025

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

27 февраля 2025 года г. Москва

Московский городской суд в составе

судьи Полыги В.А.,

при секретаре Б.А.И.,

с участием прокурора К.О.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению ФИО1 о признании недействующим в части Закона г. Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве»,

УСТАНОВИЛ:

13 ноября 2024 года Московской городской Думой принят Закон города Москвы № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве» (далее - Закон города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27), который подписан Мэром Москвы и опубликован на официальном портале Мэра и Правительства Москвы http://www.mos.ru 22 ноября 2024 года, на официальном сайте Московской городской Думы http://www.duma.mos.ru 22 ноября 2024 года, в изданиях «Вестник Москвы», № 66, том 4, 26 ноября 2024 года, «Ведомости Московской городской Думы», № 10, 28 декабря 2024 года, ст. 113.

Пунктом 5 части 1 статьи 1 названного Закона закреплено понятие особо охраняемых зеленых территорий, которыми являются территории зеленого фонда, имеющие особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение, в отношении которых Правительством Москвы установлен особый порядок создания, охраны и использования.

Согласно пунктам 17 и 18 статьи 4 Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 к полномочиям Правительства Москвы и иных исполнительных органов города Москвы в области охраны и использования зеленого фонда относятся определение порядка создания, изменения категории, преобразования и упразднения особо охраняемых природных территорий города Москвы и определение порядка создания, преобразования и упразднения особо охраняемых зеленых территорий, природных и озелененных территорий.

Частью 4 статьи 21 оспариваемого Закона города Москвы предусмотрено, что решением Правительства Москвы особо охраняемая природная территория города Москвы может быть преобразована в особо охраняемую зеленую территорию города Москвы при условии обеспечения требований к охране зеленого фонда, установленных пунктом 2 статьи 61 Федерального закона «Об охране окружающей среды».

Главой 4 оспариваемого Закона города Москвы закреплены положения об особо охраняемых зеленых территориях: статьей 29 предусмотрены положения об образовании особо охраняемых зеленых территорий, статьей 30 установлены режимы охраны и использования особо охраняемых зеленых территорий, статьей 31 закреплены мероприятия по охране особо охраняемых зеленых территорий.

Пунктом 3 статьи 39 оспариваемого Закона города Москвы признан утратившим силу Закон города Москвы от 26 сентября 2001 года № 48 «Об особо охраняемых природных территориях в городе Москве».

Пунктом 10 статьи 39 оспариваемого Закона города Москвы признан утратившим силу Закон города Москвы от 6 июля 2005 года № 37 «О схеме развития и размещения особо охраняемых природных территорий в городе Москве».

Административный истец ФИО1 обратился в Московский городской суд с требованиями о признании недействующим Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве» в части пункта 5 части 1 статьи 1, пункта 17 статьи 4 в части полномочий Правительства Москвы и иных исполнительных органов города Москвы в области охраны и использования зеленого фонда по определению порядка преобразования особо охраняемых природных территорий города Москвы; пункта 18 статьи 4, части 4 статьи 21, главы 4; пункта 3 статьи 39 в части признания утратившей силу частей 6, 7 статьи 8, части 5 статьи 14 Закона города Москвы от 26 сентября 2001 года № 48 «Об особо охраняемых природных территориях в городе Москве»; пункта 10 статьи 39.

В обоснование требований административный истец указывает, что оспариваемый Закон города Москвы нарушает его право на благоприятную окружающую среду, так как принят в отсутствие предоставленных полномочий на издание соответствующего нормативного правового акта, не соответствует статьям 94, 95 Земельного Кодекса Российской Федерации, статьям 3, 58, 59, 61 Федерального закона от 10 января 2002 года № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды», части 6 статьи 2, статьям 21, 24, 27 Федерального закона от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях», пунктам 12, 14 части 1 статьи 44 Федерального закона от 21 декабря 2021 года № 414-ФЗ «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации», Федеральному закону от 23 ноября 1995 года № 174-ФЗ «Об экологической экспертизе», статье 10 Федерального закону от 21 декабря 2004 года № 172-ФЗ «О переводе земель или земельных участков из одной категории в другую», части 3 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 406-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях» и отдельные законодательные акты Российской Федерации», статье 21 Закона г. Москвы от 28 июня 1995 года «Устав города Москвы».

Административный истец также указывает, что нарушена процедура принятия оспариваемого закона, так как его проект не согласован с Министерством природных ресурсов и экологии Российской Федерации.

В судебном заседании административный истец ФИО1, его представитель требования поддержали, просили административный иск удовлетворить.

Представители Московской городской Думы, Мэра Москвы в судебном заседании административные исковые требования не признали, пояснили, что оспариваемый нормативный правовой акт принят в пределах полномочий Московской городской Думы с соблюдением требований и процедуры его принятия, не противоречит нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу. Просили отказать в удовлетворении административных требований ФИО1

Выслушав объяснения административного истца, его представителя, представителей Московской городской Думы, Мэра Москвы, изучив письменные материалы дела, принимая во внимание заключение прокурора К.О.А., полагавшей заявленные требования не подлежащими удовлетворению, суд приходит к следующему.

В силу статьи 13 Гражданского кодекса Российской Федерации ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными.

Согласно части 1 статьи 208 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации с административным исковым заявлением о признании нормативного правового акта не действующим полностью или в части вправе обратиться лица, в отношении которых применен этот акт, а также лица, которые являются субъектами отношений, регулируемых оспариваемым нормативным правовым актом, если они полагают, что этим актом нарушены или нарушаются их права, свободы и законные интересы.

Как следует из материалов дела, административный истец ФИО1 зарегистрирован по месту жительства на территории города Москвы, в связи с чем является субъектом отношений, регулируемых оспариваемым нормативным правовым актом, и имеет право на обращение в суд с настоящим административным исковым заявлением.

Проверяя в порядке части 8 статьи 213 Кодекса административного производства Российской Федерации полномочия административного ответчика на принятие оспариваемого нормативного правового акта, суд исходит из того, что предметом его регулирования являются общественные отношения в области природопользования и охраны окружающей среды.

В соответствии с пунктами «д», «к» части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации природопользование, охрана окружающей среды, обеспечение экологической безопасности и законодательство об охране окружающей среды находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации. Законы и иные нормативные правовые акты субъектов не могут противоречить федеральным законам. В случае противоречия между федеральным законом и иным актом, изданным в Российской Федерации, действует федеральный закон (части 2 и 5 статьи 76 Конституции Российской Федерации).

Правовые основы государственной политики в области охраны окружающей среды определены Федеральным законом от 10 января 2002 года № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» (далее – Федеральный закон от 10 января 2002 года № 7-ФЗ).

В соответствии со статьей 6 Федерального закона от 10 января 2002 года № 7-ФЗ к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере отношений, связанных с охраной окружающей среды, относится в том числе принятие законов и иных нормативных правовых актов субъекта Российской Федерации в области охраны окружающей среды в соответствии с федеральным законодательством, а также осуществление контроля за их исполнением.

Отношения в области организации, охраны и использования особо охраняемых природных территорий регулирует Федеральный закон от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» (далее - Федеральный закон от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ).

Согласно пункту 1 статьи 1 Федерального закона от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ законодательство Российской Федерации об особо охраняемых природных территориях основывается на соответствующих положениях Конституции Российской Федерации и состоит из настоящего Федерального закона, принимаемых в соответствии с ним других законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, а также законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.

Из положений статьи 13 Устава города Москвы следует, что к полномочиям города Москвы по предметам ведения субъектов Российской Федерации и предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации относится в том числе решение городских вопросов природопользования, охрана окружающей среды и обеспечение экологической безопасности.

Суд отмечает, что Федеральным законом от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ не урегулированы вопросы преобразования особо охраняемых природных территорий. При этом запрета на преобразование одной особо охраняемой территории в другую федеральное законодательство не содержит.

В свою очередь частью 3 статьи 3 Федерального закона от 21 декабря 2021 года № 414-ФЗ «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации» предусмотрено, что субъекты Российской Федерации вправе осуществлять собственное правовое регулирование по предметам совместного ведения до принятия федеральных законов. После принятия соответствующего федерального закона законы и другие нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации подлежат приведению в соответствие с данным федеральным законом в течение трех месяцев после дня его официального опубликования.

Реализуя предоставленные федеральным и региональным законодательством полномочия, Московская городская Дума издала Закон города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве», которым урегулированы отношения в области охраны зеленого фонда в городе Москве, в том числе вопросы преобразования особо охраняемых природных территорий.

Московская городская Дума является постоянно действующим высшим и единственным законодательным (представительным) органом государственной власти города Москвы (часть 1 статьи 33 Устава города Москвы).

К полномочиям Московской городской Думы согласно пункту 2 части 1 статьи 35 Устава города Москвы относится принятие законов города Москвы в пределах полномочий города Москвы.

Статьей 21 Закона города Москвы от 14 декабря 2001 года № 70 «О законах города Москвы и постановлениях Московской городской Думы» предусмотрено, что официальным опубликованием закона города Москвы считается первая публикация его полного текста в официальном издании Московской городской Думы «Ведомости Московской городской Думы» или официальном издании Мэра и Правительства Москвы - журнале «Вестник Москвы» либо первое размещение (опубликование) полного текста закона города Москвы на официальном сайте Московской городской Думы или официальном сайте Правительства Москвы в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

Закон города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве» подписан Мэром Москвы, опубликован в установленном порядке в официальных изданиях.

Не могут быть приняты во внимание и доводы административного истца о том, что проект оспариваемого нормативного правового акта подлежал согласованию с Министерством природных ресурсов и экологии Российской Федерации в соответствии с пунктом 6 статьи 2 Федерального закона от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ.

Так, Закон города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 не является решением о создании особо охраняемых природных территорий, изменении режимов их охраны или ликвидации.

Преобразование особо охраняемых природных территорий также не относится к указанным действиям. В соответствии с Законом города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 упразднение и преобразование особо охраняемых природных территорий не являются тождественными понятиями. При преобразовании особо охраняемых природных территорий в особо охраняемые зеленые территории сохраняется природоохранный статус территории, предусматривающий ограничение на ней хозяйственной деятельности.

Изменение режимов охраны особо охраняемой природной территории, предусмотренное Федеральным законом от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ, подразумевает изменение одного режима особо охраняемой природной территории на другой режим особо охраняемой природной территории, а не изменение вида особо охраняемой территории.

Согласно постановлению Правительства Российской Федерации от 29 мая 2008 года № 404 «О Министерстве природных ресурсов и экологии Российской Федерации» Минприроды России осуществляет государственное управление в области организации и функционирования в отношении особо охраняемых природных территорий федерального, а не регионального значения.

Таким образом, при принятии оспариваемого Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 не требовалось согласование его проекта с Министерством природных ресурсов и экологии Российской Федерации, так как соответствующее требование в законодательстве отсутствует.

Проверяя оспариваемые административным истцом положения Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 на соответствие законодательству, имеющему большую юридическую силу, суд приходит к выводу о том, что оспариваемый нормативный правовой акт принят в полном соответствии с действующим нормативным правовым регулированием.

Согласно части 1 статьи 58 Федерального закона от 10 января 2002 года № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» природные объекты, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, находятся под особой охраной. Для охраны таких природных объектов устанавливается особый правовой режим, в том числе создаются особо охраняемые природные территории.

Частью 2 статьи 59 Федерального закона от 10 января 2002 года № 7-ФЗ предусмотрен запрет хозяйственной и иной деятельности, оказывающей негативное воздействие на окружающую среду и ведущей к деградации и (или) уничтожению природных объектов, имеющих особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение и находящихся под особой охраной.

Частью 2 статьи 61 Федерального закона от 10 января 2002 года № 7-ФЗ установлено, что охрана зеленого фонда городских и сельских населенных пунктов предусматривает систему мероприятий, обеспечивающих сохранение и развитие зеленого фонда и необходимых для нормализации экологической обстановки и создания благоприятной окружающей среды. На территориях, находящихся в составе зеленого фонда, запрещается хозяйственная и иная деятельность, оказывающая негативное воздействие на указанные территории и препятствующая осуществлению ими функций экологического, санитарно-гигиенического и рекреационного назначения.

Как усматривается из преамбулы Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве», данный закон регулирует отношения в области охраны и использования зеленого фонда в городе Москве в целях сохранения в городе Москве зеленых насаждений, естественных экологических и природных систем, природных ландшафтов и природных комплексов, объектов растительного и животного мира, сохранения и развития территорий зеленого фонда, а также обеспечения их доступности для граждан.

Согласно пунктам 2 и 3 статьи 1 Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 зеленым фондом является совокупность территорий в границах города Москвы, занятых зелеными насаждениями, а к территориям зеленого фонда относятся в том числе особо охраняемые природные территории, особо охраняемые зеленые территории, природные и озелененные территории, иные территории, занятые зелеными насаждениями.

Доводы административного истца о том, что особо охраняемые зеленые территории отсутствуют в перечне особо охраняемых территорий, предусмотренным статьей 94 Земельного кодекса Российской Федерации, и, следовательно, к ним не относятся, в связи с чем Законом города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 не могли устанавливаться нормы об особо охраняемых зеленых территориях, подлежат отклонению как основанные на ошибочном толковании норм действующего законодательства.

Так, согласно статье 94 Земельного кодекса Российской Федерации к землям особо охраняемых территорий относятся земли, которые имеют особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, которые изъяты в том числе в соответствии с постановлениями органов государственной власти субъектов Российской Федерации полностью или частично из хозяйственного использования и оборота и для которых установлен особый правовой режим.

В силу части 5 статьи 94 Земельного кодекса Российской Федерации (в редакции, действующей на момент издания постановления Правительства Москвы от 22 августа 2012 года № 423-ПП «Об особо охраняемых зеленых территориях в городе Москве») соответствующие органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации могут устанавливать иные виды земель особо охраняемых территорий (земли, на которых находятся охраняемые береговые линии, охраняемые природные ландшафты, биологические станции, микрозаповедники, и другие).

В преамбуле постановления Правительства Москвы от 22 августа 2012 года № 423-ПП, указано, что оно принято в соответствии со статьей 94 Земельного кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 2 данного постановления Правительства Москвы особо охраняемые зеленые территории предназначаются для выполнения средозащитных, климаторегулирующих, санитарно-гигиенических и рекреационных функций, оказывающих положительное влияние на экологическую обстановку и обеспечивающих благоприятные условия отдыха людей.

Согласно части 3 статьи 58 Федерального закона от 10 января 2002 года № 7-ФЗ особо охраняемые территории и природные объекты, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, образуют природно-заповедный фонд.

Соответственно, с учетом положений указанной статьи и вопреки доводам административного истца, особо охраняемые зеленые территории относятся к природно-заповедному фонду, так как являются особо охраняемыми территориями согласно положениям Земельного кодекса Российской Федерации и установлены Правительством Москвы с учетом предоставленных полномочий постановлением от 22 августа 2012 года № 423-ПП «Об особо охраняемых зеленых территориях в городе Москве».

В связи с этим Законом города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 правомерно закреплены положения об особо охраняемых зеленых территориях как части зеленого фонда города Москвы, подлежащей особой охране.

Как указывалось ранее, в силу положений Федерального закона от 21 декабря 2021 года № 414-ФЗ «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации» город Москва как субъект Российской Федерации вправе осуществить правовое регулирование по предметам совместного ведения, в частности законодательно закрепить процедуру преобразования особо охраняемых природных территорий в иные виды особо охраняемых территорий, при том что федеральным законодательством указанные вопросы не урегулированы.

Как усматривается из положений части 4 статьи 21 Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27, преобразование особо охраняемых природных территорий не является произвольным, так как может быть осуществлено только на основании решения высшего исполнительного органа государственной власти города Москвы – Правительства Москвы, и при условии соблюдения требований к охране зеленого фонда, которые установлены пунктом 2 статьи 61 Федерального закона от 10 января 2002 года № 7-ФЗ.

В такой ситуации особо охраняемый статус территории, закрепленный на федеральном уровне, сохраняется при ее преобразовании.

Относительно доводов административного истца о том, что оспариваемые положения Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 устанавливают режимы и мероприятия по охране особо охраняемых зеленых территорий, которые отличаются и не соответствуют режимам охраны особо охраняемых природных территорий, суд приходит к следующему.

Статьей 30 Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 установлены режимы охраны и использования особо охраняемых зеленых территорий с перечнем видов деятельности, которую разрешается осуществлять в границах данных территорий. При этом согласно части 2 данной статьи на особо охраняемой зеленой территории запрещается деятельность, не связанная с сохранением и изучением особо охраняемой зеленой территории, за исключением деятельности, предусмотренной настоящей статьей и правовыми актами Правительства Москвы.

Согласно части 4 статьи 30 Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 Правительством Москвы может утверждаться положение об особо охраняемой зеленой территории, устанавливающее режим охраны и использования данной территории, в том числе включающий дополнительные ограничения и запреты на осуществление на данной территории отдельных видов деятельности. Положением об особо охраняемой зеленой территории может осуществляться ее зонирование.

Законом города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 в статье 31 предусмотрены мероприятия по охране особо охраняемых зеленых территорий. Перечень мероприятий не является исчерпывающим, то есть предусмотрена возможность установления иных, не содержащихся в указанном перечне, мероприятий по охране.

Законом города Москвы от 13 ноября 2024 года № 28 «О внесении изменений в отдельные законы города Москвы» в Кодекс города Москвы об административных правонарушениях введены составы административных правонарушений, которыми существенно усилена административная ответственность за нарушения в области охраны зеленого фонда города Москвы, в том числе за правонарушения, совершенные на особо охраняемой зеленой территории.

Более того, статьей 3 Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве» установлен принцип охраны зеленых насаждений, независимо от форм собственности на земельные участки, где зеленые насаждения расположены.

В соответствии с положениями Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 особо охраняемые зеленые территории относятся к зеленому каркасу города Москвы как территории, имеющие особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное значение.

В соответствии со статьей 7 оспариваемого Закона города Москвы исключение территорий из состава территорий зеленого каркаса, изменение границ территорий зеленого каркаса допускаются при условии сохранения либо восстановления их экосистемной и территориальной связности, проведения компенсационных мероприятий с учетом объема утрачиваемых экосистемных функций зеленых насаждений.

В соответствии со статьей 14 данного Закона города Москвы в случаях, установленных нормативными правовыми актами города Москвы, выдача порубочного билета, разрешения на пересадку зеленого насаждения либо иного специального разрешения, предусмотренного частью 1 статьи 13 Закона, производится при условии осуществления компенсационных мероприятий, обеспечивающих восстановление утраченных экосистемных функций зеленых насаждений.

Таким образом, режим охраны и использования особо охраняемых зеленых территорий, мероприятия по их охране соответствуют требованиям федерального законодательства о необходимости сохранения и развития зеленого фонда в целях создания благоприятной окружающей среды.

Законодательством не установлен единый режим охраны для особо охраняемых территорий различных видов.

Вместе с тем, в отношении всех особо охраняемых территорий установлен запрет осуществления хозяйственной и иной деятельности, оказывающей на них негативное воздействие и ведущей к деградации и (или) уничтожению природных объектов, который соблюдается при управлении особо охраняемыми зелеными территориями.

В такой ситуации нормативными правовыми актами города Москвы сохранен специальный правовой режим охраны и использования особо охраняемых зеленых территорий в городе Москве и усилена ответственность за его нарушение.

Доводы административного истца о том, что земли особо охраняемых природных территорий имеют особую значимость, требуют особой охраны и проведения комплексных защитных мероприятий, предполагающих исключение или ограничение человеческой деятельности, что подтверждается приведенными в административном исковом заявлении постановлениями Конституционного Суда Российской Федерации, сами по себе о неправомерности оспариваемых положений не свидетельствуют, поскольку с учетом приведенных положений требования по охране и защите зеленого фонда, предусмотренные федеральным законодательством, и требования по охране особо охраняемых зеленых территорий, предусмотренные законодательством города Москвы, осуществляются в отношении всех особо охраняемых зеленых территорий.

В силу взаимосвязанных положений статей 235, 279 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 56.2 Земельного кодекса Российской Федерации оспариваемый Закон города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 не предусматривает какого-либо изъятия земельных участков для государственных или муниципальных нужд или иных форм отчуждения территории и не прекращает право собственности и (или) иные права на землю.

Оспариваемые нормы Закона города Москвы 13 ноября 2024 года № 27, в том числе в отношении преобразования особо охраняемых природных территорий, не закрепляют положения о корректировке границ особо охраняемых природных территорий и уменьшения их площади.

Равным образом признаются несостоятельными и доводы заявителя о противоречии оспариваемого закона положениям части 3 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 406-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях» и отдельные законодательные акты Российской Федерации», которым предусмотрено, что особо охраняемые природные территории и их охранные зоны, созданные до дня вступления в силу указанного Федерального закона, сохраняются в существующих границах. Так, указанные положения не предусматривают запрета на преобразование особо охраняемых природных территорий в дальнейшем.

Кроме того, административным истцом заявлены требования о признании недействующим Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 «Об охране и использовании зеленого фонда в городе Москве» в части признания утратившими силу части 6 и 7 статьи 8, части 5 статьи 14 Закона города Москвы от 26 сентября 2001 года № 48 «Об особо охраняемых природных территориях в городе Москве», а также Закона города Москвы от 6 июля 2005 года № 37 «О схеме развития и размещения особо охраняемых природных территорий в городе Москве».

При этом в соответствии со статьей 24 Закона города Москвы от 8 июля 2009 года № 25 «О правовых актах города Москвы» правовые акты или их отдельные положения утрачивают силу в случаях вступления в силу новых правовых актов, содержащих положения, регулирующие те же отношения, что и действующие правовые акты.

С учетом этого признание утратившими силу отдельных нормативных правовых актов является полномочием Московской городской Думы и не может противоречить актам большей юридической силы.

Федеральным законом от 3 августа 2018 года № 321-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» внесены изменения в Федеральный закон от 23 ноября 1995 года № 174-ФЗ «Об экологической экспертизе» и признаны утратившими силу положения о том, что объектом государственной экологической экспертизы регионального уровня являлись материалы комплексного экологического обследования участков территорий, обосновывающие придание этим территориям правового статуса особо охраняемых природных территорий регионального значения.

Вопреки позиции административного истца при преобразовании особо охраняемых природных территорий в особо охраняемые зеленые территории не происходит перевод этих земель в другую категорию или изменение целевого назначения земельных участков в пределах особо охраняемых природных территорий.

Таким образом, доводы административного истца о необходимости получения положительного заключения государственной экологической экспертизы при преобразовании особо охраняемых природных территорий с учетом требований Федерального закона от 23 ноября 1995 года № 174-ФЗ «Об экологической экспертизе» и Федерального закона от 21 декабря 2004 года № 172-ФЗ «О переводе земель или земельных участков из одной категории в другую» связаны с неверным толкованием норм указанных федеральных законов.

Признание утратившим силу Закона города Москвы от 6 июля 2005 года № 37 «О схеме развития и размещения особо охраняемых природных территорий в городе Москве» не означает упразднение особо охраняемых природных территорий, а также не может нарушать права и законные интересы административного истца, так как статьей 8 Закона города Москвы от 13 ноября 2024 года № 27 предусмотрено, что планирование развития территорий зеленого фонда осуществляется в составе отраслевой схемы развития зеленого фонда, что свидетельствует о совершенствовании правового регулирования в данной сфере и гарантии соблюдения прав и законных интересов граждан.

В силу части второй статьи 215 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации по результатам рассмотрения административного дела об оспаривании нормативного правового акта судом принимается одно из следующих решений: об удовлетворении заявленных требований полностью или в части, если оспариваемый нормативный правовой акт полностью или в части признается не соответствующим иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, и не действующим полностью или в части со дня его принятия или с иной определенной судом даты; об отказе в удовлетворении заявленных требований, если оспариваемый полностью или в части нормативный правовой акт признается соответствующим иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Учитывая изложенное и принимая во внимание, что оспариваемый заявителем в части нормативный правовой акт принят высшим законодательным (представительным) органом государственной власти города Москвы в пределах предоставленных ему полномочий, а также в строгом соответствии с требованиями федерального законодательства и иных нормативных правовых актов, имеющих большую юридическую силу, без нарушения прав и свобод заявителя, акт был обнародован и введен в действие в установленном законом порядке, суд не усматривает оснований для признания его в оспариваемой части недействующим.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 177-180 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении заявленных требований ФИО1 отказать.

Решение может быть обжаловано в Первый апелляционный суд общей юрисдикции через Московский городской суд в течение месяца со дня принятия судом решения в окончательной форме.

Судья

Московского городского суда В.А. Полыга

Решение в окончательной форме изготовлено 10 марта 2025 года