Решение Верховного суда: Определение N 35-АПУ16-5СП от 14.07.2016 Судебная коллегия по уголовным делам, апелляция

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Дело №35-АПУ16-5СП

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Москва 14 и ю л я 2016 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Сабурова Д.Э.,

судей Кочиной И.Г., Хомицкой Т.П., ,

с участием:

государственного обвинителя - прокурора Луканиной Я.Н.,

осужденных Ларенкова СВ., Гаджиева В.Х.,

защитников - адвокатов Григорьева Д.Е. и Швец Е С ,

при секретаре Барченковой М.А.,

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Гаджиева В.Х., адвокатов Григорьева Д.Н. и Швец Е.С на приговор Тверского областного суда с участием присяжных заседателей от 27 апреля 2016 года, которым

Ларенков С В

не судимый,

осужден:

по п. «ж» ч.2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 18 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев с установлением ограничений не менять постоянное место жительства или пребывания, не выезжать за пределы муниципального образования город без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным данного наказания, с возложением обязанности являться в указанный государственный орган четыре раза в месяц для регистрации.

Гаджиев В Х

судимый:

- 17 июня 2014 года по ч.2 ст. 213, п.п. «г», «д» ч.2 ст. 112, п. «а» ч.2 ст. 115, ч.З ст. 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года,

осужден:

по п. «ж» ч.2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 17 лет 6 месяцев с отбыванием наказания в исправител ьной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев с установлением ограничений не менять постоянное место жительства или пребывания, не выезжать за пределы муниципального образования город без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным данного наказания, с возложением обязанности являться в указанный государственный орган четыре раза в месяц для регистрации.

Приговор от 17 июня 2014 года в отношении Гаджиева В.Х. постановлено исполнять самостоятельно.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении осужденных оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок отбывания наказания исчислен с 27 апреля 2016 года

В срок наказания зачтено время нахождения под стражей Ларенкова С В с 13 ноября 2014 года и Гаджиева В.Х. - с 23 декабря 2014 года.

Принято решение по вещественным доказательствам.

Заслушав доклад судьи Кочиной И.Г., выступления осужденных Ларенкова С В . и Гаджиева В.Х., адвокатов Григорьева Д.Н. и Швец Е С поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, прокурора Луканину Я.Н., возражавшую против удовлетворения апелляционных жалоб Судебная коллегия

установила:

Вердиктом коллегии присяжных заседателей Ларенков С В . и Гаджиев В.Х. признаны виновными в умышленном причинении смерти Л 26 октября 2012 года в г.

В апелляционной жалобе защитник осужденного Ларенкова С В . адвокат Григорьев Д.Н., не соглашаясь с приговором суда, полагает, что он вынесен с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, является несправедливым и подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение. Считает, что в ходе судебного заседания были исследованы недопустимые доказательства, приговор постановлен незаконным составом суда, при формировании коллегии присяжных были допущены нарушения закона, суд нарушил право осужденных на защиту, оказал давление на присяжных.

В частности, по мнению защитника, в ходе судебного заседания были исследованы недопустимые доказательства, такие как судебная дактилоскопическая экспертиза №356, которая проведена по дактокарте Л хранящейся в информационном центре УВД, которая следователем не изымалась и оказалась в распоряжении эксперта непроцессуальным путем, а также по дактокарте трупа неизвестного мужчины, обнаруженного 12 ноября 2014 года, дактилоскопирование которого эксперту не поручалось, а было проведено отдельно в ходе медико-криминалистического исследования 20 января 2015 года на основании направления следователя от того же числа которое в материалах дела отсутствует, как и постановление следователя о получении образцов пальцев рук. Поскольку перед судебно-медицинским экспертом ставилась лишь задача подготовки кистей рук Л для снятия отпечатков пальцев, а дактилоскопирование не являлось частью экспертизы, то он не указал порядок действий по получению образцов следов пальцев рук умершего и не отразил в заключении, какой итоговый объект был получен Считает, что заключение экспертизы №356 было изменено после его направления следователю, так как в адрес следствия направлено на 6 листах, а в деле - на два листа меньше. К данном;/ заключению приложена копия дактокарты от 29 декабря 2014 года трупа неустановленного мужчины заполненная сотрудником УУР, на которой имеется двенадцать следов большого пальца левой руки. При этом согласно материалам дела никаких манипуляций с трупом 29 декабря 2014 года не проводилось, а судебным медиком пальцы рук трупа подготовлены лишь спустя три недели, в связи с чем установить, как и у кого были отобраны указанные образцы, не представляется возможным.

Кроме того, считает, что Б являлся непосредственным участником преступления, в связи с чем не мог быть допрошен в качестве свидетеля, а должен был допрашиваться с соблюдением правил статей 173, 174, 187-190, 275 УПК РФ.

Утверждает, что судом оказано давление на присяжных заседателей путем доставления потерпевшего Л в зал судебного заседания под конвоем и в тюремной одежде, что повлияло на правильное восприятие присяжными показаний последнего о том, что Ларенков и Гаджиев не могли совершить данное преступление. Давление оказывалось и путем демонстративного отстранения вооруженным]; бойцами ОМОН представителей стороны защиты от коллегии присяжных заседателей в коридоре суда, что сформировало недоверие присяжных к ним, тогда как в отношении представителей стороны обвинения таких действий не осуществлялось.

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней осужденный Гаджиев В.Х. оспаривает приговор суда, считая его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене.

Полагает, что у суда имелось к нему предвзятое отношение, поскольку его пресс-службой в средствах массовой информации опубликована информация с обвинительным уклоном, которая обсуждалась присяжными заседателями.

При допросе свидетелей стороной обвинения председательствующий позволял формулировать вопросы, давать пояснения о криминальном прошлом подсудимых и потерпевшего Л о принадлежности последнего и Ларенкова к одной криминальной группировке, о совершении Ларенковым других особо тяжких преступлений, на замечания стороны защиты не реагировал, вопросы не снимал, пояснял присяжным, что свидетель Б охраняется, а не находится под стражей, чем способствовал формированию негативного отношения прися жных заседателей к подсудимым В ходе прений государственный обвинитель допускал утверждения о том, что жена Л также была убита Ларенковым, несмотря на отсутствие этому какого-либо подтверждения.

В напутственном слове председательствующий умолчал о противоречиях в показаниях свидетеля Б о том, что на место предполагаемого убийства Л привезла супруга последнего, с пояснениями потерпевшего Л о том, что она не умела управлять автомобилем и не имела водительского удостоверения, а автомашина была изъята правоохранительными органами за два дня до инкриминируемого им преступления. Осужденный оспаривает допустимость заключения психолингвистической экспертизы показаний свидетеля Б поскольку тот должен состоять на учете у врача-психиатра в связи с попытками суицида.

На заявление потерпевшего Л в судебном заседании о том, что он не верит в виновность подсудимых и просит присяжных, в случае признания их вины доказанной, проявить снисхождение., государственный обвинитель пояснил, что потерпевший находится в одном следственном изоляторе с подсудимыми и на него могло оказываться давление. При этом председательствующий негласно поддержал прокурора и в напутственном слове дал понять, что присяжные могут не обращать внимание на просьбу потерпевшего. На коллегию присяжных оказала давление и секретарь суда объяснив им, что решение коллегии должно быть единогласным.

Утверждает, что в коллегию вошли лица, которые не могли быть присяжными заседателями, скрыв о себе информацию. Так, присяжный Ш ранее работал следователем в Центральном РОВД, где в отношении него возбуждалось уголовное дело, по которому он осужден в 2005 году Ш присутствовал при его допросах и принимал в них участие. Брат Ш работал в дежурной части другого РОВД, где он задерживался Родной брат супруги Ш - Г был судим. Присяжный М работал в РОВД, куда он доставлялся в 2006, 2007 годах вместе с Б , однако не сообщил о том, что долгое время работал следователем а также скрыл свою судимость по ст. 159 УК РФ. Кроме того, присяжная К , являясь знакомой одного из судей областного суда, отводилась его защитником, однако при изменении списка, вошла в коллегию под другим номером и избрана старшиной присяжных заседателей.

В апелляционной жалобе защитник осужденного Гаджиева В.Х. адвокат Швец Е С , не соглашается с приговором суда, полагает, что он вынесен с существенным нарушением уголовно-процессуального закона и подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение.

Считает, что при формировании коллегии некоторые кандидаты утаили сведения, препятствующие их избранию в число присяжных заседателей. Так присяжные М и Ш не сообщили суду, что являлись длительное время сотрудниками полиции. При этом Ш были известны факты привлечения осужденного Гаджиева к уголовной ответственности. Кроме того Ш не сообщил о том, что родственник его супруги - Г работал в дежурной части отдела полиции, в то время когда Гаджиев и Б были задержаны за совершение преступления в 2013 году. Более того, Гордеев в период 2014-2015 годов привлекался к уголовной ответственности, и она являлась его защитником, что могло негативно сказаться на вердикте присяжных заседателей.

От свидетеля Г , показания которого оглашались в судебном заседании, в последующем стало известно, что в 2008 году Ш расследовалось уголовное дело в отношении него, что негативно повлияло на оценку показаний данного свидетеля.

В прениях сторон государственным обвинителем умышленно допускались формулировки, вызвавшие у присяжных заседателей отрицательное отношение к подсудимым, связанные с характеристикой их как лиц, имеющих криминальный авторитет.

Напутственное слово председательствующего считает тенденциозным содержащим в полном объеме лишь ссылки на доказательства обвинения.

В возражениях государственный обвинитель Переверзев С.С. просит оставить апелляционные жалобы без удовлетворения, а приговор - без изменения, а потерпевший Л выражает свое согласие с доводами апелляционных жалоб.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб Судебная коллегия находит, что приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на всестороннем и полном исследовании представленных сторонами доказательств.

Дело рассмотрено законным составом суда. Вопреки доводам стороны защиты коллегия присяжных заседателей была сформирована с соблюдением требований ст.ст. 326-329 УПК РФ. В состав коллегии вошли только те лица которые в соответствии с ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» имели право осуществлять правосудие.

Судебная коллегия не усматривает нарушений вышеуказанного закона в

том, что в состав коллегии присяжных заседателей вошли кандидаты под

номерами 9 и 10 - Ш и М , ранее проходившие службу в правоохранительных органах.

Как следует из протокола судебного заседания, при формировании коллегии присяжных заседателей, на вопросы 11-13 председательствующего о наличии лиц работающих или уволенных со службы в течение пяти лет, в том числе из правоохранительных органов, информации от данных кандидатов правомерно не поступило (т. 12 л.д. 20-21), поскольку каждый из них оставил службу более пяти лет назад.

Отвечая на вопросы сторон, Ш пояснил, что ранее работал в УФСКН России по области, но на момент формирования коллегии присяжных заседателей истекло более пяти лет с момента увольнения в ноябре 2010 года (т. 12 л.д. 28).

Тот факт, что родственник супруги присяжного Ш ранее привлекался к уголовной ответственности, о чем сообщает в своей апелляционной жалобе осужденный Гаджи ев, не являются препятствием для участия заседателя в отправлении правосудия, а данных о том, что данное обстоятельство могло повлиять на объективность и беспристрастность кандидата, стороной защиты не представлено, равно как не представлено и доказательств заинтересованности его в исходе данного дела.

Доводы апелляционных жалоб о том, что Ш в период работы в органах ФСКН могли быть известны факты привлечения осужденного Гаджиева к уголовной ответственности, что родственник его супруги - Г работал в органах внутренних дел, привлекалс я к уголовной ответственности, а его защитником являлась адвокат Швец, защищающая по настоящему делу осужденного Гаджиева, не могут свидетельствовать о личной заинтересованности Ш в исходе данного дела, так как все вышеперечисленные обстоятельства связаны не с ним лично, а с его профессиональной деятельностью, которой он не занимается белее пяти лет либо с иными лицами.

По тем же причинам не могут быть признаны обоснованными и доводы о негативной оценке данным присяжным заседателем показаний свидетеля Г .

Не смотря на то, что кандидат в присяжные заседатели М согласно представленной государственным обвинителем информации привлекался к уголовной ответственности за мошенничество, он обоснованно не заявил о наличии причин, которые бы могли воспрепятствовать выполнению им обязанностей присяжного заседателя, поскольку 28.08.2008 года судимость была снята, а из органов внутренних дел он уволился 25.07.2007 г., то есть более пяти лет назад, в то время как препятствием к исполнению обязанностей присяжного заседателя является наличие у кандидата непогашенной и неснятой судимости, либо служба в органах внутренних, дел в течение последних пяти лет.

В соответствии с требованиями закона председательствующий в судебном заседании не принял самоотвод присяжного заседателя под №6 - К пояснившей при отборе, что знает бывшего судью Тверского областного суда (т. 12 л.д. 28). так как указанная причина не освобождает от исполнения обязанности присяжного заседателя. При этом отводов сторонами ей заявлено не было, в связи с чем доводы жалобы осужденного Гаджиева В.Х. в этой части являются необоснованными.

На стадии отбора присяжных заседателей стороны защиты и обвинения не заявляли о сокрытии кандидатами информации о себе и родственниках. Им была предоставлена возможность задать кандидатам любые вопросы, чтобы по результатам ответов на них заявить мотивированные или немотивированные отводы, чем участники процесса воспользовались. При этом осужденными и их адвокатами не было заявлено отводов ни Ш , ни М ни К , не смотря на то, что приведенные в апелляционных жалобах обстоятельства были им известны. Данный факт, по мнению Судебной коллегии, еще раз свидетельствует как об отсутствии заинтересованности Ш а, М и К в исходе дела, так и об уверенности стороны защиты в объективности данных присяжных заседателей.

Участие одной из присяжных заседателей в работе общественном организации наряду с адвокатом Швец также не свидетельствует о ее заинтересованности в деле и не является препятствием для отправления правосудия, учитывая, что фамилию заседателя адвокат не помнит, вопросов ей не задавала, отводов не заявляла и суд об этом факте в известность не ставила.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия признает необоснованными доводы апелляционных жалоб о незаконном составе коллегии присяжных заседателей.

Согласно протоколу судебного заседания коллегия присяжных заседателей приступила к работе после присяги, а судебное следствие проведено в соответствии со ст. 335 УПК РФ с учетом его особенностей в суде с участием присяжных заседателей.

В рамках судебного следствия исследовались только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Доводы апелляционных жалоб о том, что в ходе судебного заседания председательствующий допускал стороне обвинения формулировать вопросы, в которых содержались сведения о личности подсудимых, касающееся рода их деятельности и причастности к иным преступлениям, противоречит проверенными материалам уголовного дела.

Как следует из протокола судебного заседания председательствующий каждый раз незамедлительно пресекал любые попытки нарушения сторонами процессуального порядка, установленного ст. 334, 336, 337 УПК РФ, делал замечания участникам процесса и разъяснял присяжным заседателям, что они не должны учитывать информацию, которая выходит за пределы вопросов доказанности факта совершения преступления и вины подсудимых, чем исключил возможность незаконного влияния сторон на присяжных заседателей (т. 12 л.д. 91, 93, 96, 103, 104, 134, 135).

В том числе, просил не принимать во внимание высказанное свидетелем Б предположение относительно причин смерти жены Л (т. 13 л.д.96), просил государственного обвинителя не употреблять в прениях сторон словосочетание «криминальное прошлое» и другие данные о личности участников процесса.

Принцип состязательности и равноправия сторон председательствующим был соблюден. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств, все представленные суду доказательства были исследованы заявленные сторонами ходатайства разрешены председательствующим в установленном законом порядке, по ним приняты обоснованные решения.

В присутствии присяжных заседателей были исследованы лишь допустимые доказательства, полученные с соблюдением требований уголовно процессуального закона.

Доводы апелляционных жалоб о недопустимости ряда исследованных в судебном заседании доказательств, являются необоснованными.

Председательствующим в соответствии с требованиями закона, в отсутствие коллегии присяжных заседателей рассмотрено ходатайство стороны защиты о признании недопустимыми судебных экспертиз, в удовлетворении которого обоснованно отказано (т. 12 л.д. 43 и 53). Оснований не согласиться с приведенными мотивами не имеется.

Судебная дактилоскопическая экспертиза №356, допустимость которой оспаривается адвокатом Григорьевым Д.Н., проведена в установленном законом порядке на основании постановления следователя от 17 февраля 2015 года по имеющимся в распоряжении следствия дактокарте трупа неизвестного мужчины, обнаруженного 12 ноября 2014 года у деревни

района области и дактокарте Л обе из которых получены следователем и направлены им на экспертизу надлежащим образом.

При этом дактокарта трупа неизвестного мужчины была заполнена сотрудником УУР УМВД России по Тверской области 29 декабря 2014 года проводившим проверку в соответствии с ч.4 ст. 157 УПК РФ, а копия информационной дактокарты на имя Л получена в УВД Тверской области в информационной базе АЛИС « », что следует из сопроводительного письма начальника ОСУ и ПТУ УМВД РФ по Тверской области С.

(т.З л.д. 11-13), к которому были приложены обе дактокарты, в дальнейшем переданные следователю. Вопреки утверждению защиты, для получения следователем дактокарт в правоохранительном учреждении не требовалось проведения такого следственного действия как выемка. Далее указанные дактокарты следователь представил эксперту для исследования, что отражено в постановлении о назначении дактилоскопической экспертизы (т.З л.д. 81) и в заключении эксперта №356 от 26 февраля 2015 года (т.З л.д.87-92). Таким образом, нет оснований сомневаться в том, что экспертное сравнение отпечатков пальцев, полученных у Л и хранящихся в информационном центре УВД, было произведено с отпечатками полученными с трупа обнаруженного 12.11.2014 года возле д. района

области.

Тот факт, что следователь принял решение не представлять на экспертизу отпечатки пальцев трупа, полученные при медико-криминалистическом исследовании 20 января 2015 года, не свидетельствует о нарушении следователем положений УПК РФ, поскольку он вправе самостоятельно направлять ход расследования и принимать решения о производстве тех или иных следственных действий, а также не влияет на обоснованность выводов эксперта, поскольку ему было предоставлено достаточное количество исходного материала, по результатам исследования которого он установил, что отпечатки пальца в дактокарте трупа неизвестного мужчины совпадают с отпечатком большого пальца левой руки Л

Согласно сопроводительному письму заключение эксперта на 6 листах направлено следователю (т.З л.д.86). В материалах уголовного дела подшито именно 6 листов, из них: исследование и выводы эксперта на 4 листах и приложение в виде фототаблицы на 2 листах. При таких обстоятельствах заявление адвоката о внесении следователем изменений в заключение, каждый лист которого подписан экспертом, является несостоятельным.

Нельзя признать обоснованным и довод адвоката Григорьева о том, что Б являлся непосредственным участником преступления, в связи с чем не мог быть допрошен в судебном заседании в качестве свидетеля, так как обвиняемым по данному делу Б не являлся, а судебное разбирательство проводилось в пределах установленных ст. 252 УПК РФ.

Осужденный Гаджиев в апелляционной жалобе указывает на наличие противоречий в показаниях Б о относительно того, что на встречу с Л привезла его супруга, с пояснениями Л данными в стадии прений, согласно которым она не умела управлять автомобилем.

Однако данное противоречие не влечет за собой недопустимость показаний свидетеля, поскольку он рассказал об этом со слов Ларенкова С В . (т. 12 л.д. 94), указав суду источник информации и предоставив возможность ее проверки.

В части существа противоречий данный довод рассмотрению не подлежит, поскольку относится к оспариванию установленных вердиктом присяжных заседателей фактических обстоятельств дела, которые в соответствии со 389.15 УПК РФ обжалованию не подлежат.

Ссылка осужденного Гаджиева на попытки суицида свидетеля Б не влияет на допустимость заключения психологической судебной экспертизы от 6 апреля 2015 года (т. 3 л.д. 128-145), предметом исследования которой являлся визуальный и аудиовизуальный анализ видеозаписи допроса данного свидетеля от 11 февраля 2015 года.

Доводы апелляционных жалоб об оказании давления на присяжных заседателей со стороны председательствующего, секретаря суда государственного обвинителя, сотрудников ОМОН не соответствуют протоколу судебного заседания, не подтверждены иными материалами противоречат напутственному слову председательствующего, в связи с чем признаются Судебной коллегией необоснованными.

Не соответствуют проверенным материалами и доводы жалоб о действиях председательствующего с целью искажения правильного восприятия присяжными заседателями показаний потерпевшего Л и свидетеля Б .

Как видно из материалов уголовного дела потерпевший Л отбывает наказание в виде лишения свободы по приговору Калининского районного суда Тверской области от 28 февраля 2014 года, в связи с чем доставлялся в судебное заседание под конвоем.

В отношении свидетеля Б применены меры государственной защиты по постановлению следователя, о чем стороны обоснованно были поставлены в известность (т. 12 л.д.91).

Довод апелляционной жалобы осужден ного Гаджиева о том, что пресс службой суда в средствах массовой информации опубликована информация с обвинительным уклоном, которая обсуждалась присяжными заседателями, не нашел своего подтверждения: в судебном заседании такая информация не исследовалась, до сведения председательствующего и коллегии присяжных заседателей не доводилась. Кроме того, присяжным заседателям разъяснялось в соответствии со ст. 333 УПК РФ, что они не вправе собирать сведения по уголовному делу вне судебного заседания (т. 12 л.д. 36), в связи с чем оснований считать, что присяжные заседатели имели предубеждение в отношении подсудимых, не имеется.

Доводы жалоб о тенденциозности напутственного слова председательствующего не соответствуют его тексту (т. 11 л.д. 98-110), который содержит ссылки, как на доказательства стороны обвинения, так и на доказательства стороны защиты. Вопреки утверждению осужденного Гаджиева председательствующий в напутственном слове не говорил о том, что присяжные заседатели могут не обращать внимание на просьбу потерпевшего Л о снисхождении к подсудимым, высказанную в прениях. Напротив, он довел ее до сведения присяжных наряду с позицией других участников процесса, но при этом правомерно отметил., что все выступления в стадии прений доказательством не являются.

Кроме того, присяжным заседателям в напутственном слове были разъяснены правила оценки доказательств, сущность презумпции невиновности, положения о толковании неустраненных сомнений в пользу подсудимых и другие вопросы, подлежащие разъяснению в соответствии с требованиями ст. 340 УПК РФ.

По содержанию напутственного слова председательствующего от сторон возражений не поступило, присяжные заседатели пояснили, что дополнительные разъяснения им не требуются.

Вопросы перед присяжными заседателями сформулированы согласно требованиям ст. 338, 339 УПК РФ, исходя из предъявленного обвинения, с учетом результатов судебного следствия и отсутствия предложений сторон являются понятными, а ответы на них - не противоречивыми.

Нарушений порядка и сроков совещания присяжных заседателей при вынесении вердикта, нарушений тайны совещательной комнаты допущено не было.

Ответив на все поставленные вопросы:, присяжные заседатели вынесли вердикт, который является ясным и не содержит противоречий.

В соответствии с вердиктом действия осужденных квалифицированы правильно по п. «ж» ч.2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное группой лиц.

Исходя из заключений экспертов и анализа поведения осужденных в период как предварительного, так и судебного следствия суд правильно пришел к выводу о том, что они являются вменяемыми и могут нести уголовную ответственность за содеянное.

Согласно вердикту коллегии присяжных заседателей оба осужденных признаны не заслуживающими снисхождения.

Назначенное осужденным наказание является справедливым и смягчению не подлежит, поскольку суд учел все влияющие на него обстоятельства характер и степень общественной опасности совершенных преступлений данные о личности осужденных, обстоятельства, смягчающие наказание.

Таким образом, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.27, 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

приговор Тверского областного суда о участием присяжных заседателей от 27 апреля 2016 года в отношении Ларенкова С В и Гаджиева В Х оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Гаджиева В.Х., адвокатов Григорьева Д.Н. и Швец Е.С без удовлетворения Председательствующий