АРБИТРАЖНЫЙ СУД СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА

ул. Якубовича, д.4, Санкт-Петербург, 190000

http://fasszo.arbitr.ru

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

04 июля 2023 года

Дело №

А66-11047/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 27 июня 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 04 июля 2023 года.

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Казарян К.Г., судей Богаткиной Н.Ю., Чернышевой А.А.,

рассмотрев 27.06.2023 в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего открытого акционерного общества «Ржевский маслосырокомбинат» ФИО1 на определение Арбитражного суда Тверской области от 09.01.2023 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.04.2023 по делу № А66-11047/2019,

установил:

В рамках конкурсного производства, открытого в отношении открытого акционерного общества «Ржевский маслосыркомбинат», адрес: 172384, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Общество), решением ФИО1 обратился с заявлением о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскании с нее в пользу Общества 44 956 261 руб. 54 коп.

Определением от 09.01.2023, оставленным без изменения постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.04.2023, в удовлетворении заявления отказано.

В кассационной жалобе конкурсный управляющий просит отменить определение от 09.01.2023 и постановление от 24.04.2023, принять по делу новый судебный акт.

Податель жалобы полагает, что срок, в течение которого ФИО2 исполняла обязанности руководителя должника, являлся достаточным для сбора документации последнего. Отсутствие бухгалтерской и иной финансовой документации Общества повлекло затруднение формирования конкурсной массы, в том числе за счет взыскания дебиторской задолженности; повлекло увеличение расходов на процедуру конкурсного производства; по причине отсутствия первичных документов Обществу было отказано во включении требований в реестр требований кредиторов общества с ограниченной ответственностью «РМСК».

Податель жалобы ссылается на то, что контролирующим должника лицом не переданы в конкурсную массу запасы, сведения о которых отражены в бухгалтерской отчетности Общества; не переданы договоры с контрагентами, что препятствует оспариванию сделок должника. Как поясняет податель жалобы, отсутствие первичной документации исключило возможность проверки обоснованности предъявленных к должнику требований кредиторов второй очереди удовлетворения.

Согласно позиции подателя жалобы, бездействие контролирующего должника лица по передаче конкурсному управляющему принадлежащих должнику активов не позволило конкурсному управляющему обеспечить сохранность имущества Общества и уменьшило рыночную стоимость оставшегося имущества должника.

Податель жалобы полагает, что судами не учтен факт его обращения за получением исполнительного листа на исполнение судебного акта об истребовании от ответчика имущества и товарно-материальных ценностей должника; утверждение ФИО2 о том, что печати, штампы и документация должника находились у директора по производству ФИО3 документально не подтверждены, при этом в привлечении ФИО3 к участию в обособленном споре в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, суд необоснованно отказал.

По утверждению конкурсного управляющего, суды неправильно распределили бремя доказывания по обособленному спору.

В отзыве на кассационную жалобу ФИО2 возражает против ее удовлетворения, ссылаясь на то, что ее полномочия прекращены до признания Общества несостоятельным (банкротом), на этот момент деятельность должника фактически контролировалась иными лицами, конкурсный управляющий круг контролирующих должника лиц не установил, сохранность документации и имущества должника не обеспечил.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, представителей в судебное заседание не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения жалобы.

Законность и обоснованность принятых по делу судебных актов проверена судом кассационной инстанции.

Как следует из материалов дела, требование о привлечении к субсидиарной ответственности предъявлены к ФИО2 как к бывшему руководителю Общества, действовавшему с 25.01.2019.

Конкурсный управляющий заявил о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям пункта 2 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), в связи с затруднительностью формирования конкурсной массы по причине отсутствия документации должника и неисполнения контролирующими должника лицами положений пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве.

Как пояснил заявитель, документация и имущество должника не были ему переданы и в ходе принудительного исполнения решения от 19.12.2019 в части обязания руководителя должника передать конкурсному управляющему документацию и материальные ценности Общества, для которого конкурсному управляющему был выдан исполнительный лист от 04.02.2021 серии ФС № 034262892, направленный для исполнения в Солигорский район Минской области Республики Беларусь.

Возражая относительно привлечения ее к субсидиарной ответственности, ФИО2 указала на то, что ее полномочия как руководителя должника прекращены 23.08.2019, когда она подала в Совет директоров Общества заявление о расторжении трудового договора по собственному желанию. Приказом от 25.09.2019 № 47 ФИО2 уволена с должности руководителя должника.

Как пояснила ответчик, до ее назначения руководителем должника, полномочия единоличного исполнительного органа Общества осуществляло общество с ограниченной ответственностью «Меркурий», генеральным директором которого до 28.05.2018 являлся ФИО4; в период с 29.05.2018 по 29.08.2018 – ФИО5, в период с 15.01.2019 по 28.02.2019 – ФИО6 Сама ФИО2 является сотрудником закрытого акционерного общества «Мясо-молочная компания» – единственного участника ООО «Меркурий» и акционера с долей участия 99,9% Общества.

По утверждению ответчика, именно недобросовестные действия ООО «Меркурий» довели Общество до банкротства, объективные признаки которого возникли в 2017 – 2018 годах.

Согласно позиции ответчика, после отстранения ООО «Меркурий» от управления Обществом по причине утраты доверия к нему, фактически руководство должником до момента признания его банкротом осуществляла ФИО3 на основании доверенности от 02.04.2018. Документация должника находилась в распоряжении ФИО3 по месту нахождения адресу Общества.

Одновременно ФИО2 указывает, что после назначения ее руководителем Общества ею предпринимались меры по восстановлению деятельности должника: сняты аресты со счетов должника, восстановлены электронные ключи для представления отчетности и работы с таможенными органами, начаты переговоры об отсрочке платежа в пользу ОП «ТверьАтомЭнергоСбыт» и приняты иные меры, направленные на восстановление хозяйственной деятельности Общества.

Указанные действия, по утверждению ФИО2, осуществлялись через ФИО3, так как рабочее место ответчика находилось в г.Минске; документация должника, печати и штампы были переданы ФИО7 временному управляющему Общества ФИО8

Для целей восстановления документации должника, конкурсным управляющим было привлечено общество с ограниченной ответственностью «РЖЕВ-АУДИТ ИНФОРМ».

Сотрудниками указанной организации в присутствии сотрудников МО МВД России Ржевский был проведен осмотр помещений по юридическому адресу должника, в ходе которого выявлено, что помещения открыты, документы разбросаны; первичные документы за 2019 год не обнаружены.

В обоснование доводов о наличии оснований для применения субсидиарной ответственности конкурсный управляющий привел доводы о том, что по месту нахождения должника не найдены активы, сведения о которых отражены в бухгалтерской отчетности Общества за 2017, 2018, 2019 года, не передана первичная документация, подтверждающая обоснованность дебиторской задолженности Общества. По причине необеспечения охраны помещений Общества, имело место хищение его движимого имущества, а также рельс с подъездного пути.

С учетом пояснений ответчика конкурсный управляющий заявил ходатайство о привлечении к участию в обособленном споре в качестве третьего лица ФИО3, в удовлетворении которого судом отказано.

Суд первой инстанции согласился с возражениями ответчика, посчитав, что конкурсный управляющий не доказал наличия у ФИО2 возможности передать конкурсному управляющему документацию должника, а также ее вины в отсутствии документации Общества.

Суд также принял во внимание непродолжительный срок осуществления ФИО2 возложенных на нее полномочий.

Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции, отметив, что конкурсный управляющий не подтвердил факт нахождения ФИО2 по месту нахождения должника, не обращался в суд об истребовании документации должника у ответчика, не представил доказательств того, что такая документация находилась в распоряжении ФИО2

Апелляционный суд отметил, что бухгалтерский баланс за 2019 год, в котором отражены сведения об активах Общества, сдан в налоговый орган временным управляющим ФИО8

Суд апелляционной инстанции принял во внимание, что имущество должника включено конкурсным управляющим в конкурсную массу, оценено и реализовано, чем опровергается довод подателя жалобы о затруднительности формирования конкурсной массы по причине отсутствия документации Общества.

Проверив законность обжалуемых судебных актов, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, Арбитражный суд Северо-Западного округа пришел к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено названным Законом, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника; извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ (пункт 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Поручение руководителем должника исполнения обязанностей по фактическому управлению юридическим лицом представителю по доверенности не исключает ответственности такого руководителя за организацию деятельности юридического лица и действия его представителя. Сама по себе выдача доверенности на совершение отдельных действий по организации текущей деятельности организации статусом руководителя и контролирующего должника лица такого лица не наделяет и не прекращает статус и ответственность соответствующего уполномоченного должностного лица.

Равным образом, не освобождает руководителя от разумного и добросовестного исполнения возложенных на него обязанностей и факт его проживания в регионе, отличном от места нахождения организации. Принимая на себя полномочия, добросовестный руководитель должен учитывать реальную возможность осуществления руководства организаций и возлагает на себя в полной мере всю ответственность за ее деятельность.

В силу пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

При доказанности обстоятельств, составляющих опровержимые презумпции доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 указанной статьи Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Следует отметить, что документация и товарно-материальные ценности должника должны быть переданы конкурсному управляющему его последним руководителем в силу требований закона (пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве), специального обращения конкурсного управляющего к руководителю об этом не требуется.

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), указано, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством. Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д. Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Из пояснений ФИО2 следует, что она была реально вовлечена в организацию текущей деятельности должника, следовательно, имела доступ к его документации и имуществу. Осуществление управления Обществом дистанционно через представителя указанных обстоятельств не опровергает.

Доказательств передачи документации и имущества Общества после прекращения полномочий иному лицу ФИО2 не представила. Пояснения о том, что документация Общества осталась по месту его нахождения в ведении ФИО3 или была передана временному управляющему, документально не подтверждены.

Учитывая, что ФИО2 не отрицает наличие документации Общества на момент получения статуса руководителя должника, выводы судов о том, что непродолжительный период деятельности ФИО2 в должности руководителя Общества освобождает ее от ответственности за организацию его документооборота и сохранности материальных ценностей не основан на нормах материального права.

В силу положений статьи 7 Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» и статьи 89 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» нахождение документации Общества в ведении его руководителя презюмируется.

Равным образом отсутствие такой документации на момент признания должника банкротом составляет презумпцию вины последнего руководителя должника в невозможности формирования конкурсной массы и осуществления расчетов с кредиторами.

Бремя опровержения этих презумпций возлагается на ответчика, что не было учтено судами.

В силу разъяснений пункта 19 Постановления № 53, при доказанности обстоятельств, составляющих основания упомянутой выше опровержимой презумпции доведения до банкротства, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства. Однако, доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности (опровергая их), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.). Если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы, размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абзаца второго пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Как указано выше, представленные ответчиком пояснения документально не подтверждены.

Ходатайство конкурсного управляющего о привлечении к участию в деле ФИО3 отклонено судами, обстоятельства организации деятельности Общества по существу не проверены.

Конкурсный управляющий представил мотивированные пояснения в отношении затруднений формирования конкурсной массы вследствие отсутствия документации должника и неисполнения его последним руководителем обязанности по передаче материальных ценностей должника конкурсному управляющему. То обстоятельство, что действуя разумно и добросовестно, конкурсный управляющий выявил часть имущества должника и включил его в конкурсную массу приведенных заявителем доводов, вопреки выводам апелляционного суда, не опровергает.

При таких обстоятельствах принятые по делу судебные акты не могут быть признаны обоснованными и подлежат отмене, а дело – направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении суду следует учесть изложенное, определить круг обстоятельств, входящих в предмет доказывания по делу, в том числе, круг лиц, подлежащих привлечению к участию в обособленном споре, оценить представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи, распределив бремя доказывания по делу с учетом установленных законом презумпций, и принять законный и обоснованный судебный акт, не допустив нарушения норм процессуального права.

Руководствуясь статьями 286 – 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

постановил:

определение Арбитражного суда Тверской области от 09.01.2023 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.04.2023 по делу № А66-11047/2019 отменить.

Дело направить в Арбитражный суд Тверской области на новое рассмотрение.

Председательствующий

К.Г. Казарян

Судьи

Н.Ю. Богаткина

А.А. Чернышева