Решение Верховного суда: Определение N 81-АПУ16-19 от 12.07.2016 Судебная коллегия по уголовным делам, апелляция

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Дело № 81-АПУ16-19

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г. М о с к в а 12 и ю л я 2 0 1 6 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Шамова А.В.

судей Ермолаевой Т.А., Боровикова В.П.

при секретаре Карпукове АО.

рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы осужденных Тарасова Д.В., Ченцова С.Ю., адвокатов Бобылевой Н.И. и Егорова П.А. на приговор Кемеровского областного суда от 13 января 2016 года, по которому

ЧЕНЦОВ С Ю ,,

несудимый,

осужден по ч. 1 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 21 июля 2004 г. № 73-ФЗ) к 2 годам лишения свободы, по ч.1 ст. 112 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 декабря 2009 г. № 377-ФЗ к 1 году ограничения свободы с возложением определенных обязанностей и установлением соответствующих ограничений, по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от 21 июля 2004 г. № 73-ФЗ) к 13 годам лишения свободы, по ч. 2 ст. 330 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ) к 3 годам лишения свободы.

В соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ он освобожден от наказания, назначенного по ч. 1 ст. 222 и ч. 1 ст. 112 УК РФ, ввиду истечения срока давности.

На основании ч.З ст.69 УК РФ по совокупности преступлений предусмотренных п. «е» ч. 2 ст. 105 и ч. 2 ст. 330 УК РФ, путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 14 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

ТАРАСОВ Д В,

несудимый,

осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ) к 3 годам лишения свободы в колонии-поселении.

Приговором разрешен вопрос о процессуальных издержках и определена судьба вещественных доказательств.

По данному уголовному делу в судебном заседании суда первой инстанции постановлением Кемеровского областного суда от 28 декабря 2015 года прекращено уголовное преследование в отношении Тарасова Д В по ч. 1 ст. 222, ч. 5 ст. ЗЗ.и п. «е» ч. 2 ст. 105, ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 112 УК РФ и в отношении Ченцова С Ю в части обвинения в незаконных приобретении и хранении огнестрельного оружия и боеприпасов на основании п. 2 ч. 1 ст. 254 УПК РФ.

За Тарасовым Д.В. и Ченцовым СЮ. признано право на реабилитацию в связи с прекращением уголовного преследования и им разъяснен порядок возмещения вреда.

В описательно-мотивировочной части постановления суд указал на то что он «... не считает необходимым в данном случае направлять материалы уголовного дела в этой части в соответствии с ч. 3 ст. 306 УПК РФ руководителю следственного органа для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, поскольку Тарасов Д.В. обвинялся в пособничестве в совершении преступлений в отношении М и С с огнестрельного оружия и боеприпасов, а лицо, причастное к совершению указанных преступлений (Ченцов С.Ю.), установлено».

Заслушав доклад судьи Ермолаевой Т.А., выступления осужденных Ченцова и Тарасова, поддержавших доводы апелляционных жалоб, адвокатов Кротовой С В . и Бобылевой Н.Н. поддержавших доводы апелляционных жалоб и позицию подзащитных в судебном заседании, выступление прокурора Кечиной И.А., просившей приговор оставить без изменения, судебная коллегия

Установила:

Согласно приговору суда Ченцов С Ю . совершил незаконное ношение огнестрельного оружия и боеприпасов; убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное общеопасным способом; умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в статье 111 УК РФ но вызвавшего длительное расстройство здоровья.

Преступления совершены им в г. области при обстоятельствах, изложенных в приговоре, 19 октября 2006г.

Кроме того, Тарасов Д.В. и Ченцов СЮ. совершили самоуправство, то есть самовольное, вопреки установленному законом порядку совершение действий, правомерность которых оспаривается гражданином, которыми причинен существенный вред, совершенное с применением насилия и с угрозой его применения.

Преступление совершено ими в г. области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Адвокат Бобылева Н.И. в защиту осужденного Ченцова С Ю . в апелляционной жалобе и дополнениях просит отменить приговор и вынести в отношении ее подзащитного оправдательный приговор. В обоснование своей просьбы адвокат указывает, что не доказан мотив совершения преступления Установленный в приговоре мотив - убийство, совершенное из неприязненных отношений к М , вызванных предшествовавшим убийству обстрелом автомобиля, в котором ехал Ч , организованным, по мнению Ч М - не подтверждается доказательствами. Ч отрицал наличие каких-либо общих интересов и дел с М и причин для его убийства Свидетель М пояснял об отсутствии пересечения интересов Ченцова и М , а также о непричастности М к обстрелу 25 декабря 2005 г. автомобиля, в котором ехал Ч , указывая, что М в тот день не было в г. Отсутствуют какие-либо доказательства, что М , действительно, причастен к обстрелу автомобиля, в котором ехал Ченцов. До настоящего времени не установлены лица, обстрелявшие 25 декабря 2005 г. автомобиль, в котором ехал Ченцов.Не допрошен Г находившийся 25 декабря 2005 г. в момент обстрела в автомобиле, в котором ехал Ченцов - возможно покушение было на него, а не на Ченцова. Не проверены версии о возможности другого мотива преступления - наличия конфликта между Ченцовым и М по вопросам нелегальной скупки дизельного топлива, указанного в показаниях свидетеля под псевдонимом «Б ».В приговоре не в полном объеме приведены показания свидетеля М о личности М .Не доказано ношение Ченцовым огнестрельного оружия - автомата, так как сам Ченцов указанный факт отрицает, а на изъятом на месте происшествия автомате нет его следов. Изъятые при осмотре места происшествия 19 октября 2006 г. в подъезде дома по ул. ,куртка и штаны приобщены к делу в качестве вещественных доказательств только 16 августа 2014г. В соответствии с заключениями экспертов, на указанных куртке и штанах не обнаружено продуктов сгорания пороха. Генетический материал, изъятый с куртки, недостаточен для установления его принадлежности. В приговоре данным доказательствам не дана оценка. Установленное заключением эксперта отсутствие в смывах с рук, лица и шеи Ченцова продуктов сгорания пороха и наличие на смывах с рук следов точечной металлизации ионами меди подтверждает не вину Ченцова, а его невиновность. Показания свидетелей очевидцев преступления касаются только самого события преступления, но не уличают Ченцова в убийстве. Потерпевший Н зная Ченцова с детства, опознал бы его при нападении. Свидетель, допрошенный под псевдонимом «В давал противоречивые показания, касающиеся описания куртки, в который был один из нападавших; в показаниях на предварительном следствии по разному указывал у кого из нападавших был в руках обрез, а у кого - автомат; указывает о наличии у стрелявшего парика и темных очков, о которых не говорят другие свидетели. Нельзя согласиться с выводами суда о том, что различия в описании очевидцами отдельных элементов внешности нападавших являются незначительными, т.к. они существенно влияют на установление истины. Свидетелем «В на предварительном следствии указывалось, что нападавший в парике и очках был одет в темно-синий пуховик без капюшона, воротник был поднят, в то время как свидетель З описывая куртку, обнаруженную им в подъезде, указывал о наличии капюшона.

Протокол опознания свидетелем «В изъятой в подъезде куртки не может являться доказательством по делу, так как не понятно - какую именно куртку опознал свидетель: в соответствии с данным протоколом была опознана куртка под № 3, описанная куртка мужская демисезонная темно-синего цвета на молнии, без подкладки и капюшона; однако в протоколе под номером 3 описана куртка на пуговицах и с капюшоном.

Свидетелем Ш в ходе предварительного следствия фактически дважды было произведено опознание Ченцова по фотографии: протокол опознания по фотографии от 20 октября 200.6г. и в ходе ее допроса 01 сентября 2014 г. (т.2 л.д.229-231), в ходе которого ей предъявлялись фотографии Ченцова, что является нарушением закона. При этом, опознание Ченцова свидетелем Ш производилось по фотографии, несмотря на то, что не имелось препятствий для предъявления Ченцова «вживую».При допросе 20 октября 2006 г. свидетель Ш указывала, что у одного из нападавших маска была поднята на переносицу, так что была видна нижняя часть лица и нос. В то же время, при опознании по фотографии Ченцова (т.2 л.д.116-119), Ш опознала его не только по поджатым губам, большому носу, но и по сильно опущенным бровям, которые, по мнению защиты, она не могла видеть из-за маски.Не дана в приговоре оценка протоколу предъявления для опознания Ш Ченцова от 22 мая 2014 г. (т.2 л.д. 128-132), в соответствии с которым Ш не опознала Ченцова. Приводя показания Ш от 01 сентября 2014 г. (т.2 л.д.229-231) о том, что в ходе вышеуказанного опознания один из опознаваемых ей показался похожим на убегавшего, но она не сказала об этом следователю, т.к. не была в этом твердо уверена, суд не учел обстоятельства данного следствия действия в части расположения Ченцова При предъявления Ш для опознания куртки, она не смогла сказать какой из парней был одет именно в нее.

Показания свидетеля З в приговоре изложены неполно, ее довод о том, что забежавшие за дом люди и через несколько минут вышедшие из-за дома являются одними и теми же - носит предположительный характер.

Показания свидетеля под псевдонимом «Б » о том, что он видел Ченцова и Тарасова переходящими дорогу недалеко от дома М вскоре после его убийства - не являются доказательствами, подтверждающими вину Ченцова. Кроме того, по мнению стороны защиты, данный свидетель находился в автомобиле, в котором также ехали другие члены преступной группировки руководимой М - М иК отрицавшие в суде, что видели Ченцова возле места преступления.

Суд, не аргументировал в приговоре, почему он посчитал указанные показания свидетеля «Б » недостаточными в отношении Тарасова и прекратил в этой части в отношении Тарасова уголовное преследование посчитав те же самые показания достаточным доказательством вины Ченцова.

Суд не дал оценку протоколу предъявления для опознания свидетелю «Б Тарасова, а также то, что «Б в судебном заседании не говорил об опознании им Тарасова.

Предъявление Ч для опознания свидетелю «Б » не имело смысла, т.к. «Б », согласно его пояснениям, ранее знал Ченцова, как человека по кличке «Х ».

При этом сам Ченцов и свидетели защиты Щ , С отрицали наличие у Ченцова клички «Х ».

Показания свидетеля под псевдонимом «И », пояснявшего, что он был очевидцем разговора между Ченцовым и Г в ходе которого Ченцов рассказывал об обстоятельствах совершенного им убийства М - опровергаются показаниями свидетеля Г отрицавшего факт такого разговора с Ченцовым, которые суд без достаточных оснований признал недостоверными.

Изложение в показаниях свидетеля «И пояснений Ченцова о том что, подходя к дому М он видел приехавший за М автомобиль - противоречат показаниям свидетеля «В » о наблюдении им нападавших за 20-30 минут до приезда за М автомобиля.

При этом показания этого же свидетеля «И в отношении Тарасова суд признал недостаточными.

Свидетель под псевдонимом «П », видевший Ченцова и Тарасова перебегавшими дорогу - не называет место, где он видел Ченцова и Тарасова, какую улицу они перебегали. По мнению стороны защиты, указанный свидетель ехал в машине с другими «не засекреченными» лицами, которые не видели Ченцова и Тарасова.

В дополнениях к апелляционной жалобе адвокат Бобылева Н.Н. также просит приговор в отношении Ченцова СЮ. отменить, вынести оправдательный приговор. При этом адвокат, оценивая показания свидетеля допрошенного под псевдонимом «В », предполагает, что «В сам мог входить в группировку, которую возглавлял М в связи с чем заинтересован в исходе дела. Давая анализ показаниям свидетеля «В в описании лиц, напавших на М считает их противоречивыми, а также не согласующимися с описанием нападавших свидетелем А

Органами следствия не проверена причастность М к нападению на машину Г в которой ехал Ченцов СЮ.

Ченцов никогда не утверждал, что к нападению на машину, в которой он ехал, причастен М

Анализируя приговор по эпизоду самоуправства в отношении С,

защитник Бобылева Н.Н. считает, что выводы суда о применении Ченцовым и Тарасовым насилия к С не подтверждены исследованными доказательствами. Данные выводы основаны практически полностью на показаниях потерпевшего С Сами Ченцов и Тарасов отрицают факт применения к С насилия.

При этом у С имеется причина для оговора подсудимых, т.к. им до настоящего времени не погашен долг перед ними в сумме 1,5 млн.руб. и обращение С с заявлением о возбуждении дела могло преследовать цель уклонения от возврата долга.

Свидетели С С С - родственники потерпевшего подтвердили наличие долга у потерпевшего и то, что за долгом приезжали Ченцов и Тарасов. О применении к потерпевшему насилия свидетелям известно только с его слов. Исследованные медицинские документы сами по себе не могут служить доказательствами вины Тарасова.

Необоснованным является утверждение в приговоре о вынужденности выплат С денежных средств Тарасову и Ченцову как признаке причинения С существенного вреда. С так и не вернул полностью полученные им денежные средства. Из его пояснений следует, что возвращенная им сумма не превышает 1 млн.руб.

Из записи в записной книжке Ченцова от апреля 2014 г. следует, что на момент обращения в правоохранительные органы С долг полностью не вернул. При этом у С имелись иные долги перед другими лицами.

Необоснованным является утверждение в приговоре о том, что деньги переданные С Г - это именно те деньги, которые являлись авансом оплаты за приобретаемый С магазин.

С в суде пояснял, что у него существовали с С и другие отношения - связанные с поставкой ГСМ, и переданные Г деньги были оплатой поставок ГСМ.

С всегда пояснял, что магазин у С хотели приобрести именно Ченцов и Тарасов, и что 1,5млн.руб., переданные С - были их деньгами. Роль же С была только посредническая между ними.

Ченцов и Тарасов сами не участвовали в переговорах с С поскольку не были с ним знакомы на тот момент.

Оспаривание потерпевшим С действий подсудимых по тем основаниям, что он должен был вернуть им лишь 500 тыс.руб., а остальное должен был возвращать его компаньон А - является необоснованной поскольку никаких гражданско-правовых отношений между подсудимыми и А не возникло.

Действия Тарасова и Ченцова по требованию у С возврата денежных средств соответствуют положениям ст. 12 ГК РФ о возможности самозащиты права, не выходят за рамки гражданско-правовых отношений и не образуют состава уголовно-наказуемого деяния.

Одним из доказательств гражданско-правовых отношений между Тарасовым и С являются показания Тарасова о том, что он предпринимал попытки найти покупателя на принадлежащую С АЗС.

Выводы суда основаны только на показаниях потерпевшего С который заинтересован в исходе дела, что, по мнению адвоката Бобылевой Н.Н. подтверждается тем, что С дал показания и был признан потерпевшим только после того, как Ченцов был арестован.

Показания родственников потерпевшего и сведения о его телесных повреждениях сами по себе не подтверждают виновность Ченцова.

В данной ситуации имели место гражданско-правовые отношения между потерпевшим и осужденными, которым С не вернул денежные средства При этом денежные средства должен был в полном объеме возвращать С , поскольку его компаньон А ни в каких договорных отношениях с осужденными не находился. По изложенным основаниям адвокат оспаривает обоснованность осуждения Ченцова по ст.ЗЗО ч.2 УК РФ.

Осужденный Ченцов в апелляционной жалобе и дополнениях росит приговор отменить, дело производством прекратить. Указывает, что преступлений, в которых признан виновным - не совершал. Оспаривает указанный в приговоре мотив преступления - неприязненные отношения к М ввиду обстрела 25 декабря 2005 г. автомобиля, в котором ехал он (Ченцов) и Г т.к. не доказано, что М имеет отношение к этому обстрелу.Не установлено, чтобы Ченцов имел какой-либо общий интерес с М , чтобы что-либо их связывало, наличие каких либо неприязненных отношений с ним.

Судом не было удовлетворено ходатайство о вызове и допросе свидетеля Г для выяснения - каким образом Ченцов оказался 25 декабря 2005 г. в автомобиле под управлением данного свидетеля, и по какой причине могли напасть на его автомобиль.

Показания свидетелей под псевдонимами «И и «Б считает неправдивыми. По какой причине они оговаривают его - ему не известно.

Показания свидетеля «И » противоречат показаниям допрошенного в судебном заседании Г отрицавшего факт разговора с Ченцовым СЮ. об обстоятельствах преступления.

Кроме того, свидетель «И был допрошен спустя длительное время после смерти М

Показания свидетеля «Б » об участии Ченцова в преступных группировках г. являются неправдивыми, т.к. он (Ченцов занимался законной деятельностью и не был связан ни с какими группировками.

Следствие не проверило показания «Б » о наличии конфликта между М и Ченцовым по поводу нелегальной приемки дизельного топлива на «точке», контролируемой Ченцовым, не установило местонахождение дизельного топлива и личность приемщика.

Судом не добыто доказательств приобретения и ношения Ченцовым огнестрельного оружия, доказательств принадлежности Ченцову оружия (автомата) обнаруженного на месте происшествия.

В приведенных в приговоре показаниях свидетелей (очевидцев преступления) есть ряд противоречий, которые не были приняты во внимание (при этом конкретные противоречия в жалобе Ченцова не указаны).

Указывает, что при получении у него образцов для сравнительного исследования на основании постановления следователя от 23 октября 2006 г не был установлен его процессуальный статус, не разъяснено право отказа от данного процессуального действия, не получено его согласия на производство экспертизы, что противоречит положениям ч.5 ст.56 и ч.4 ст. 195 УПК РФ.

В предъявленном обвинении не конкретизированы ряд обстоятельств объективной стороны преступлений (время, место приобретения и хранения оружия,источник его приобретения; обстоятельства разработки им плана преступления и приготовления к нему). В удовлетворении ходатайства о возвращении дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ для устранения указанных недостатков - судом было отказано.

Ссылаясь на перечень лиц, подлежащих вызову в судебное заседание прилагаемый к обвинительному заключению - считает, что оно препятствовало проведению судебного следствия на основе состязательности сторон.

Не доказан мотив совершения убийства М выводы суда в этой части основаны на предположениях, опровергаются показаниями потерпевшего Н , свидетеля М , Щ о том, что у него (Ченцова) не было конфликтов с М .

Ссылаясь на практику постановлений ЕСПЧ, указывает, что в основу приговора положены исключительно показания «засекреченных» свидетелей («В », «И », «Б », «П »), считая, что меры безопасности в виде сокрытия данных о личности указанных свидетелей применены необоснованно (т.к. угроз данным свидетелям и их близким не поступало сокрытие данных о личности этих свидетелей и уклонение их при допросе от ответов на ряд вопросов под предлогом того, что ответы на них позволят рассекретить личность свидетеля - препятствовало проверке достоверности показаний указанных свидетелей. В связи с этим, считает показания указанных свидетелей недопустимыми.

Давая свой анализ показаниям очевидцев преступления в части описания внешности, одежды и средств маскировки нападавших - указывает на их противоречия с показаниями свидетеля «В », в части не указания очевидцами парика, очков, синей куртки у одного из нападавших, о которых пояснял указанный свидетель. Кроме того, полагает, что очевидцы преступления не подтверждают факта нахождения именно его (Ченцова) на месте преступления.

Показания свидетеля «П о том, что он видел подсудимого перебегающим дорогу возле места преступления, опровергаются показаниями А который видел Ченцова возле магазина №

Давая свою оценку письменным доказательствам (протоколам осмотров места происшествия, трупа М автомобиля, протоколам выемок и осмотров одежды и др.), на которые ссылается в приговоре суд - полагает, что они не доказывают его (Ченцова) вины.

Приговор по преступлениям в отношении М С Н является незаконным и не отвечает фактическим обстоятельствам дела, поскольку «исходя из совокупности собранных по делу доказательств очевидным и доказанным является, что совершение преступлений осуществлялось двумя лицами», в то время как из его обвинения исключено пособничество Тарасова.

При назначении ему наказания не учтен п.«г» ч,1 ст.61 УК РФ - наличие у него на иждивении малолетнего ребенка.

Кроме того в дополнениях к жалобе Ченцов указывает, что уголовное дело по эпизоду в отношении С по признакам п.«б» ч.З ст. 163 УК РФ возбуждено незаконно ввиду отсутствия заявления С и без наличия достаточных данных, указывающих на признаки преступления.

Давая собственную оценку предъявленному ему обвинению по п.«а, в, г ч.2 ст. 163 УК РФ, считает, что в нем не указано время и место совершения преступления, предъявленное обвинение не отвечает фактическим обстоятельствам дела в той части, что время совершения преступления в обвинении установлено в период с 2011 г. по 2014 г. а требования о возврате денег С были выдвинуты С и Тарасовым еще в 2009 г Корыстный мотив, являющийся обязательным признаком ст. 163 УК РФ, а также применение насилия к С - следственными органами посчитан доказанными без достаточных оснований. Считает, что данные обстоятельства являлись основанием для возвращения дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ.

Суд при описании действий подсудимых по данному эпизоду, уточнив количество нанесенных С ударов в ноябре 2011 г. и 15 августа 2012 г вышел за пределы предъявленного обвинения.

Давая свою трактовку показаний потерпевшего С и оценку исследованным доказательствам, считает, что наличие состава преступления предусмотренного ч.2 ст.ЗЗО УК РФ в его действиях не установлено, его и Тарасова действия не выходят за рамки гражданско-правовых отношений.

Протоколы судебных заседаний, изготовленные в части, не подписаны председательствующим и секретарем судебного заседания.

адвокат Егоров П.А. в апелляционной жалобе в защиту осужденного Тарасова Д.В. просит приговор в отношении Тарасова Д.В. по ч.2 ст.ЗЗО УК РФ отменить, постановить оправдательный приговор, ссылаясь на то, что выводы суда о применении Ченцовым и Тарасовым насилия к С не подтверждены исследованными доказательствами. Данные выводы основаны практически полностью на показаниях потерпевшего С Сами Ченцов и Тарасов отрицают факт применения к С насилия.

При этом у С имеется причина для оговора подсудимых, т.к. им до настоящего времени не погашен долг перед ними в сумме 1,5 млн. руб. и обращение С с заявлением о возбуждении дела могло преследовать цель уклонения от возврата долга.

С в суде пояснял, что у него существовали с С и другие отношения - связанные с поставкой ГСМ, и переданные Голубятниковым деньги были оплатой поставок ГСМ.

Ченцов и Тарасов сами не участвовали в переговорах с С поскольку не были с ним знакомы на тот момент.

Если даже предположить наличие в действиях Тарасова самоуправства назначенное ему наказание является несправедливым.

Учитывая смягчающие обстоятельства у Тарасова, суд не учел в качестве такового тяжелое материальное положение его семьи, наличие у него ипотеки невозможность оказания семье материальной помощи.

Вывод суда о невозможности назначения Тарасову наказания с применением положений ст. 73 УК РФ - противоречит как характеру совершенных им действий, так и данным о его личности.

Осужденный Тарасов Д.В.в апелляционной жалобе и дополнениях считает приговор несправедливым и подлежащим отмене, так как в качестве доказательств применения насилия к потерпевшему, суд основывается только на показаниях потерпевшего С который в данной ситуации является выгодоприобретателем, все остальные доказательства в это части являются производными от его (С ) мнений и слов, что, по мнению осужденного противоречит закону.

Просит приговор отменить, постановить оправдательный приговор поскольку С не писал заявления по данному факту и не обращался за помощью.

При этом, одновременно в этой же жалобе Тарасов Д.В. делает противоположный вывод о том, что только С был заинтересован в возбуждении данного дела.

Давая самостоятельное изложение и оценку исследованным доказательствам, утверждает, что С получил деньги 1,5 млн.руб. в счет оплаты за магазин, и что приобрести магазин хотели не С (пояснявший об этом в судебном заседании), а Тарасов с Ченцовым.

Сысоев с самого начала понимал, что магазин приобретают Тарасов с Ченцовым, что подтверждается распиской от 14 августа 2008 г., в которой он указывает о получении от Тарасова 1 млн.руб. в качестве частичного платежа за магазин. При этом С фактически возвратил только 490 тыс.руб.

Факты применения насилия к С не подтверждены свидетельскими показаниями, медицинскими документами, заключением эксперта.

С учетом изложенных доводов осужденный просит об отмене приговора.

Государственным обвинителем принесены возражения на апелляционные жалобы, в которых он просит оставить приговор без изменения, а доводы апелляционных жалоб -без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, дело рассмотрено с соблюдением предусмотренного ст. 15 УПК РФ принципа состязательности сторон.

Судом созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

В ходе ознакомления с материалами дела при завершении предварительного расследования, ни осужденным Ченцовым, ни другими представителями стороны защиты в порядке ч.4 ст.217 УПК РФ не было указаны лица, подлежащие вызову в судебное заседание в качестве свидетелей защиты, в связи с чем они и не были указаны в приложении к обвинительному заключению.

Сторона защиты активно участвовала в ходе судебного следствия реализовывала предоставление ей право на участие в исследовании доказательств стороны обвинения, активно представляла свои доказательства Исследование доказательств стороны защиты производилось с 23 июня 2015 года, в т.ч. по ходатайствам стороны защиты вызывались и допрашивались свидетели защиты. Никаких ограничений стороны защиты в предоставлении и исследовании доказательств не имелось.

Суд привел в приговоре мотивы, по которым он принял приведенные в приговоре доказательства в качестве допустимых и достоверных и отверг доводы осужденных в свою защиту.

Принятые судом решения по оценке доказательств основаны на законе и материалах дела. Не устраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденных требующих истолкования их в пользу последних, судебной коллегией по делу не установлено.

Доводы осужденных и адвокатов, изложенные в апелляционных жалобах, аналогичны позиции стороны защиты в судебном заседании суда первой инстанции. Они проверялись судом первой инстанции, результаты проверки отражены в приговоре с указанием мотивов принятых решений.

Судебная коллегия, проверив аналогичные доводы, приведенные в жалобах и в ходе рассмотрения дела в апелляционном порядке, также приходит к выводу о том, что они полностью опровергаются исследованными судом и изложенными в приговоре достоверными и допустимыми доказательствами которые не содержат существенных противоречий и согласуются между собой.

Доводы апелляционных жалоб о недоказанности мотива преступления безосновательны.

Вопреки доводам жалоб, установленным мотивом действий Ченцова СЮ. является не предшествующее совершение М на него покушения, а лишь наличие неприязненных отношений к М связанное с предположением Ченцова о возможной причастности М к обстрелу автомашины, в которой он ехал. Такой вывод суда о мотиве преступления подтверждается показаниями в судебном заседании свидетелей «И », «Б », подробно проанализированными в приговоре. В связи с этим, установление фактической причастности, либо не причастности М к обстрелу автомашины, в которой ехал Ченцов, на что имеется неоднократная ссылка в жалобах, не влияет на квалификацию и мотив действий Ченцова.

При этом судебная коллегия отмечает, что установление причастности М к обстрелу Ченцова и исследование доказательств по данному вопросу, а также установление конкретных лиц, стрелявших в машину, в которой ехал Ченцов, в силу ст.252 УПК РФ не является предметом доказывания по настоящему делу.

Ссылка в жалобах на то, что не проверена возможность совершения преступления по другому мотиву, безосновательна, поскольку мотив действий Ченцова - наличие неприязненных отношений к М установлен судом на основании совокупности собранных по делу доказательств.

Вопреки доводам жалоб о ненадлежащем отражении в приговоре показаний свидетеля М показания свидетеля М отражены в приговоре в части, относящейся к предмету рассмотрения, и имеющей отношение к выводам суда в отношении осужденного .

Иные, содержащиеся в показаниях свидетеля, сведения о личности потерпевшего не влияют на квалификацию действий Ченцова С.Ю., в связи с чем неизложение показаний свидетеля в этой части, не может быть признано основанием к отмене приговора.

Доводы апелляционных жалоб о недоказанности вины Ченцова в незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов, несостоятельны ти опровергаются показаниями свидетелей - очевидцев происшедшего об использовании Ченцовым в ходе убийства М автоматического оружия, которое было им впоследствии выброшено при оставлении места происшествия; протоколом осмотра места происшествия, в ходе которого был изъят данный автомат, заключениями экспертных исследований о том, что обнаруженный автомат является огнестрельным оружием, переделанным самодельным способом из массогабаритного макета автомата АК-74, о наличии в нем следов производства выстрелов, о возможности причинения огнестрельных ранений М и С а также повреждений на автомобиле М боеприпасами, стрелянными из указанного автомата наличием в результате стрельбы трех огнестрельных повреждений у М и четырех - у С которые подтверждают использование боеприпасов в количестве не менее семи.

Доводы апелляционных жалоб о том, что изъятые при осмотре места происшествия куртка и штаны приобщены к делу спустя длительное время, в приговоре не дана оценка тому, что на них не обнаружено продуктов сгорания пороха, а генетический материал, изъятый с куртки, недостаточен для установления его принадлежности, не свидетельствуют о необоснованности выводов суда о виновности Ченцова, и не основаны на нормах уголовно процессуального закона, поскольку действующий УПК РФ не содержит требований, регламентирующих сроки вынесения постановления о приобщении к делу вещественных доказательств относительно времени их изъятия.

Ссылки в апелляционных жалобах на недостаточность генетического материала на обнаруженной в подъезде куртке, как и не обнаружение на ней и штанах следов сгорания пороха не опровергают сами по себе выводов суда о доказанности вины Ченцова, установленной на основании совокупности доказательств, изложенных в приговоре.

При этом судебная коллегия отмечает, что сторона защиты в судебном заседании не ссылалась на то, что данная одежда принадлежала Ченцову или была одета на нем в момент совершения преступления, а напротив, оспаривая данное обстоятельство.

Уголовное преследование по факту незаконного приобретения Ченцовым огнестрельного оружия прекращено отдельным постановлением суда в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения в этой части (т.21 л.д.107-109).

Получение у Ченцова образцов для сравнительного исследования (смывов с лица, шеи и рук) от 23.10.2006г. (т.7 л.д.1-2) производилось в порядке ст.202 УПК РФ, не зависящем от статуса лица, у которого производится получение образцов, и не требующем оформления согласия данного лица.

Ссылка на положения ч.4 ст. 195 УПК РФ также является несостоятельной, поскольку экспертиза по установлению следов выстрела и металлизации с использованием данных смывов (т. 7 л.д.157-158) проводилась не в отношении самого Ченцова.

Кроме того, ни в ходе получения указанных образцов (т. 7 л.д.2), ни в последующем, как в ходе предварительного следствия (в т.ч. и в ходе ознакомления с заключением вышеуказанной экспертизы - т. 7 л.д.163), так и в ходе судебного разбирательства, Ченцовым не заявлялось о его несогласии с получением у него данных образцов.

Кроме того, на заключение экспертизы, проведенной по указанным образцам, в судебном заседании сторона защиты ссылалась как на одно из доказательств, подтверждающих по ее мнению непричастность Ченцова,и эти доводы получили оценку в приговоре.

Кроме того, уголовное преследование в части обвинения Ченцова в незаконном приобретении и хранении огнестрельного оружия и боеприпасов прекращено постановлением суда от 28.12.2015 г. (т.21 л.д. 107-109). Объективная сторона указанных деяний, равно как и обстоятельства разработки Ченцовым плана убийства М - не входит в описание установленных судом деяний Ченцова в описательно-мотивировочной части приговора.

Доводы о том, что органами следствия не проверена причастность М к нападению на машину Г в которой ехал Ченцов СЮ., безосновательны , поскольку Ченцов никогда не утверждал, что к нападению на машину, в которой он ехал, причастен М

Доводы апелляционных жалоб о том, что Н иС , зная Ченцова до преступления, тем не менее не назвали его при их допросах органам следствия, являются необоснованными и не ставящими под сомнение выводы суда о доказаности вины Ченцова, поскольку из показаний как Н , так и С следует, что в силу ряда обстоятельств ,в том числе - внезапности нападения и стрессовости ситуации; того, что они были ранены и вынуждены были укрываться от выстрелов, упав на сиденья автомобиля, а также вследствие тонировки стекол автомобиля, они не видели нападавших.

Ссылки в апелляционных жалобах на выводы эксперта об отсутствии в смывах с рук, лица и шеи Ченцова продуктов сгорания пороха и наличие на смывах с рук следов точечной металлизации ионами меди, как на обстоятельство, ставящее под сомнение обоснованность обвинительного приговора, несостоятельны , поскольку сами по себе не опровергают вывод о виновности Ченцова ввиду применения им в момент преступления одежды, в значительной степени закрывающей указанные части тела, а также ввиду того что смывы у Ченцова С Ю . производились только 23 октября 2006г., в связи с чем имелась возможность уничтожения (в т.ч. умышленного) таких следов.

Доводы о том, что показания свидетелей - очевидцев преступления касаются только самого события преступления, но не уличают Ченцова в убийстве безосновательны.

Показания свидетелей-очевидцев преступления, которые оценены судом в совокупности с иными доказательствами по делу - доказывают не только событие преступления и обстоятельства, характеризующие субъективную сторону действий стрелявшего, а также общеопасность способа совершения преступления (что также относится в соответствии со ст. 73 УПК РФ к обстоятельствам подлежащим доказыванию), но и вину Ченцова в совершении данного преступления.

В частности, очевидцы преступления «В », Ш прямо указывают на Ченцова как на лицо, совершившее преступление, а другие очевидцы, например, в числе прочего, указывают направление движения нападавших после совершения преступления, что в совокупности с показаниями других свидетелей («П », «Б »), видевших бежавшего Ченцова в том же месте сразу после совершения преступления - также подтверждают виновность Ченцова СЮ.

Доводы апелляционных жалоб о противоречивости показаний свидетеля допрошенного под псевдонимом «В » в части описания нападавших, не ставят под сомнение выводы суда

Показания свидетеля «В » в ходе судебного разбирательства согласуются с его последовательными показаниями в ходе предварительного следствия (т.2 л.д. 78-80, 89-91, 92-95), противоречий, касающихся описания внешности нападавших не содержат.

О том, что нападавший в парике (Ченцов) стрелял из обреза, а не из автомата, свидетель «В пояснял только один раз - при допросе от 01 марта 2011 г. (т.2 л.д.81-84). Однако, в последующих показаниях свидетель уточнил данное обстоятельство, показав, что Ченцов стрелял из автомата и пояснив причину, по которой он спутал обрез и автомат в своих показаниях от 1 марта 2011 г. (т.2 л.д.91, 95).

Таким образом, указанное противоречие было объяснено и устранено самим свидетелем «В .

В своих подробных первоначальных показаниях от 20 октября 2006 г.( на следующий день после преступления), а также в судебном заседании свидетель «В » также пояснял о применении Ченцовым именно автомата .

Показания «В в части наличия у нападавшего темных очков подтверждается показаниями свидетеля «И , которому со слов самого Ченцова стало известно, что Ченцов для совершения преступления «был загримирован под художника, был в очках» (т.2 л.д.227).

То, что свидетель «В более подробное, чем другие свидетели описал внешности нападавших ( указав о парике и темных очках) ,оценено судом, как связанное с тем, что «В нападавших наблюдал относительно длительное время и с относительно близкого расстояния и при этом до нападения, в то время как остальные свидетели наблюдали нападавших непродолжительное время с разных ракурсов и расстояния, в момент стрельбы или в процессе их убегания, вследствие этого, в силу внезапности и скоротечности наблюдения, стрессовости ситуации, их описания нападавших носят менее детальный характер.

Тем не менее, даже при такой ситуации наблюдения и с учетом субъективных и объективных особенностей свидетелей (возраста, жизненного опыта, расстояния и ракурса наблюдения), времени, прошедшего после наблюдения существенных противоречий в описании нападавших, вопреки доводам апелляционных жалоб, не содержится.

Показания свидетелей об одежде нападавших характеризовавших ее как старая, поношенная, грязная, аналогичны.

Описание одежды различается лишь в незначительных деталях при общей схожести цвета (темный, синий, темно-синий, сине-зеленый и т.п.) и фасона (длинная куртка, длинное пальто, удлиненный пуховик и т.п.), что, по сути, зависит лишь от субъективных особенностей восприятия и описания одной и той же одежды.

Таким образом, фактически никаких существенных противоречий в описании нападавших не содержится и убедительных доводов об этом в апелляционных жалобах не приведено.

Подробный анализ и оценка этих доводов были даны судом в приговоре С мотивированными суждениями суда в этой части нет оснований не согласиться.

Ссылки в апелляционных жадобах на описание обнаруженной в подъезде куртки свидетелем З не ставит под сомнение показания свидетеля «В поскольку свидетель З в судебном заседании уточнял, что лежавшую в подъезде куртку (указываемую им как голубую или бирюзовую, с капюшоном) он подробно описать не может, так как прошло почти 9 лет, он ее видел мимоходом, торопился и подробно не рассматривал.

В протоколе осмотра данного подъезда и протоколе осмотра обнаруженной куртки куртка описана как темно-синяя, с воротником стойкой капюшон не указан, что полностью соответствует показаниям свидетеля «В

Доводы апелляционных жалоб о том, что протокол опознания свидетелем «В изъятой в подъезде куртки ,не может являться доказательством по делу, безосновательны.

Протокол предъявления предмета для опознания от 03 сентября 2014 г. (т.2 л.д.239-245) соответствует требованиям закона, в т.ч. положениям ст. 166 и 193 УПК РФ. Опознаваемая мужская куртка была предъявлена в группе четырех сходных предметов - мужских курток.

В протоколе имеется описание куртки, изъятой в ходе осмотра места происшествия 19 октября 2006 года, в протоколе указано- куртка мужская демисезонная, темно-синего цвета, удлиненная, частично загрязненная, на молнии, с двумя карманами, без подклада и капюшона, при этом отражено, что опознаваемый предмет обозначен биркой с № 3.

В соответствии с этим же протоколом, опознающий «В » опознал куртку именно с биркой № 3, что соответствует ее описанию при изложении результатов опознания (т.2 л.д.241) и фототаблице к данному протоколу.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, порядковое перечисление четырех иных курток ( л.д. 239 т.2) ,где под номером 3 перечислена куртка мужская демисезонная, темно-синего цвета, на пуговицах, удлиненная, с капюшоном, синими и серыми продольными полосами на правой и левой полочке, отражает лишь общее количество однородных предъявляемых предметов и не имеет отношение к номерам на бирках, с которыми данные предметы фактически предъявлялись для опознания, что подтверждается и фотоиллюстрациями к протоколу опознания, согласно которым куртка на пуговицах, с капюшоном и полосами на полочке предъявлялась для опознания с биркой № 4 (т. 2 л.д. 244) и располагалась четвертой по счету (т. 2 л. д.245).

Таким образом, вопреки доводам апелляционных жалоб, никакой неопределенности в том, какая именно куртка была опознана свидетелем, не имеется.

В судебном заседании ходатайство стороны защиты о признании данного доказательства недопустимым в ходе было разрешено с приведением мотивированных суждений, не согласиться с которыми нет оснований (т. 22 л Д. 45).

Доводы апелляционных жалоб о возможной заинтересованности свидетеля «В в исходе дела и о принадлежности его к преступной группировке, которую возглавлял М являются только предположением и не подтверждены какими-либо данными.

Вопреки доводам апелляционных жалоб , показания свидетеля «В не содержат противоречий и относительно описания нападавших, не противоречат описанию указанных лиц, данному свидетелем А поскольку и из показаний свидетеля «В ,и из показаний свидетеля А следует, что один из наблюдаемых ими лиц был выше и крупнее по телосложению второго.

Свидетелю А в судебном заседании задавался вопрос о том похожи ли подсудимые на этих людей, и он показал, что «подсудимые вроде бы немного выше и стройнее тех, кто бежал».

Оценивая показания свидетеля А ,суд принял во внимание, что в 2006 г. в период описываемых событий, А находился в детском возрасте учился в 7 классе, наблюдал указанных лиц чуть больше минуты , убегая от ,и как правильно указал суд, это обстоятельство обусловливало субъективные особенности восприятия и описания им наблюдаемых лиц.

Доводы апелляционных жалоб о нарушениях уголовно-процессуального закона при опознании свидетелем Ш в ходе предварительного следствия фактически опознания Ченцова, неубедительны. Они аналогичны доводам ходатайства стороны защиты в ходе судебного следствия о признании данного доказательства недопустимым, которое было обоснованно оставлено без удовлетворения (т. 22 л. д. 46-47).

Данный вопрос был тщательно исследован судом первой инстанции.

Из протокола дополнительного допроса свидетеля Ш от 1 сентября 2014 г. следует, что указанное следственное действие (т.2 л.д.229-231) произведено в соответствии с требованиями ст. 189-190 УПК РФ. Предъявление в ходе допроса допрашиваемому свидетелю вещественных доказательств, документов (в т.ч и фотографий) проведено в соответствии с ч.З ст. 190 УПК РФ, и, вопреки доводам стороны защиты, и не свидетельствует о недопустимости данного доказательства.

Содержание протокола допроса позволяет четко идентифицировать фотографии, предъявленные свидетелю (указанные как таблица иллюстраций к протоколу осмотра от 6 июня 2014 г. и приложения к данному протоколу осмотра ( т.6 на л.д. 130-149). При этом среди фотографий, предъявленных при допросе свидетелю Ш , не имеется фотографий, ранее предъявлявшихся данному свидетелю для опознания 20 октября 2006 г.

Доводы апелляционных жалоб о том, что фактически данный протокол допроса является протоколом опознания Ченцова С Ю . является неубедительным и не основанным на нормах уголовно-процессуального закона касающихся проведения различных следственных действий.

Таким образом, нет оснований согласиться с доводами апелляционных жалоб о недопустимости протокола дополнительного допроса свидетеля Ш от 01 сентября 2014 г.

Не имеется и оснований для признания недопустимым доказательством протокола предъявления для опознания по фотографии от 20.10.2006 г. (т.2 л.д. 116-119), поскольку, указанное следственное действие проведено в порядке установленном ст. 193 УПК РФ.

При этом, вопреки доводам апелляционных жалоб при допросе 20 октября 2006 г. (т.2 л.д.113-115) свидетель Ш не указывала, что видела только нижнюю часть лица парня.

Ссылка в жалобах на то, что свидетель не могла видеть сильно опущенные брови Ченцова из-за шапки предположительна.

Доводы жалоб о наличии возможности предъявления для опознания самого Ченцова С.Ю., а не его фотографии необоснованны и сами по себе не свидетельствует о нарушениях положений ст. 193 УПК РФ ,и как следствиео недопустимости данного доказательства.

Невозможность предъявления для опознания самого Ченцова определялась не его предполагаемым проживанием в тот период в г. а реальной невозможностью проведения данного следственного действия с участием Ченцова, зависящей от различных факторов (установления фактического местонахождения Ченцова в тот период обеспечения его явки (задержания), психологических особенностей несовершеннолетнего свидетеля и психотравмирующей ситуации данного следственного действия и иных обстоятельств, определяемых органами следствиями исходя из совокупности всех факторов следственной ситуации При этом судебная коллегия учитывает и то, что сведений о том, что на 20 октября 2006 г. органам следствия было известно фактическое местонахождение Ченцова, либо что до этого периода с его участием производились какие-либо следственные действия, в материалах дела не имеется.

Судом приведен всесторонний анализ показаний свидетеля Ш .В приговоре приведены как протокол предъявления для опознания от 22.05.2014 г. (т.2 л.д. 128-131), в соответствии с которым Ш не опознала Ченцова так и показания свидетеля Ш от 01.09.2014 г. (т.2 л.д.229-231), в которых она, в частности поясняла о причинах, по которых не опознала предъявленных ей лиц. В судебном заседании (т.22 л.д.27-28) Ш также пояснила, что при опознании в 2014г. она не указала на лицо, показавшееся ей похожим, т.к. в связи с давностью не была твердо уверенна в этом, посчитала что за прошедшие 8 лет внешность человека могла измениться.

Ссылка в жалобах на то, что Ш при опознании 01 сентября 2014 г куртки (т.2 л.д.232-238) затруднилась пояснить, какой именно из парней был одет в данную куртку, ссылаясь на давность событий, сами по себе не опровергают вывода о доказанности вины Ченцова С.Ю., основанного на совокупности доказательств, в т.ч. и показаний свидетеля Ш вскоре после преступления.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, показания свидетеля З касающиеся парней, которых она наблюдала, приведены в приговоре в соответствии с ее показаниями в судебном заседании (т.21 л.д.177-178).

Показания свидетеля «Б »,вопреки доводам апелляционных жалоб являются доказательством вины Ченцова СЮ. в совокупности с иными доказательствами, поскольку указанный свидетель наблюдал Ченцова непосредственно после времени преступления, недалеко от места преступления, в том, месте, куда, в соответствии с показаниями очевидцев скрылись нападавшие, а доводы о том, что свидетель «Б находился в одном автомобиле с К и М являются предположением, в обоснование которого не приведены какие-либо объективные данные.

Оценка доказательств в отношении Тарасова Д.В. (в том числе и показаниям «Б » о Тарасове) в приговоре не приведена, поскольку уголовное преследование в отношении Тарасова по данному эпизоду было ранее прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения Тарасова в этой части.

Предъявление для опознания свидетелю «Б Ченцова (т.З л.д.241- 244) не противоречит положениям УПК РФ, оно имело целью идентификации Ченцова как лица по кличке «Х » или «У », о котором свидетель ранее давал показания. О наличии у Ченцова прозвища «Х » («Х ») указывали также свидетели «Б (т.З л.д.20- 22), «И » (т.22 л.д. 13).

Суд обоснованно признал достоверными показания свидетеля «И (наряду с показаниями других свидетелем обвинения) по мотивам, изложенным в приговоре (л.26-27), а также исходя из подлинных данных о личности свидетеля (т.2 л.д. 191).

Показания свидетеля «И об обстоятельстве временного промежутка приезда за М автомобиля, - нельзя расценить как противоречащие показаниям свидетеля «В » (очевидца преступления поскольку данное обстоятельство (время приезда за М автомобиля свидетель «И не наблюдал непосредственно, а воспринял его со слов Ченцова.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, суд не «признал недостаточными те же показания свидетеля «И в отношении Тарасова Суд не давал в приговоре оценку доказательствам в отношении Тарасова поскольку уголовное преследование в отношении Тарасова по данному эпизоду было прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения.

Свидетель «П », вопреки доводам апелляционных жалоб, указывал место, где он видел Ч ,а именно,как он перебегал улицу со двора дома № ,а доводы о том, что этот свидетель ехал в машине с другими лицами, которые не видели Ченцова - являются лишь предположением.

Доводы о неправдивости показаний свидетелей «И и «Б являются немотивированным и необоснованным, т.к. показания данных свидетелей согласуются с совокупностью иных исследованных по делу доказательств.

Временной промежуток между убийством М и допросом свидетеля «И сам по себе не влияет на допустимость и достоверность показаний свидетеля, с учетом их объема, содержания и как согласующихся с другими доказательствами по делу.

Ссылки в апелляционных жалобах на показания Н М ,Щ ,как доказательства отсутствия у Ченцова мотива убивать М являются необоснованными.

Показания свидетелей М иЩ об отсутствии у Ченцова оснований для убийства М носят характер их предположений, связанных с неосведомленностью свидетеля о конфликтах между М и Ченцовым.

Доводы жалоб о недопустимости показаний «засекреченных» свидетелей безосновательны.

Оснований для признания показаний свидетелей «В , «И », «Б «П », «П », допрошенных в порядке ч.5 ст.278 УПК РФ недопустимыми доказательствами не имеется.

Ходатайства о признании недопустимыми показаний указанных свидетелей, а также о раскрытии подлинных сведений о них - неоднократно заявлялись стороной защиты в ходе рассмотрения дела и были разрешены судом (т. 21 л.д.211, 214,219, 242).

Основания для сохранения в тайне данных о личности свидетелей были признаны законными и обоснованными, соответствующими положениям ч.З ст. 11, п.7 ч.4 ст.56, ч.9 ст. 166 УПК РФ.

При оценке разумности и обоснованности опасений свидетелей за безопасность свою и близких лиц, суд исходил из того, что характер деяний и обстоятельства, о которых свидетели давали показания - давали им достаточные основания опасаться реального воздействия в отношении себя или своих близких в связи с дачей ими показаний.

Характер и обстоятельства событий, о которых свидетели давали показания,связанные с уличением Ченцова в убийстве одного человека и ранении двух человек с применением огнестрельного оружия в дневное время в общественном месте; принадлежность потерпевшего М а также указываемая некоторыми из свидетелей принадлежность Ченцова к организованным преступным группировкам г. по мнению суда, воспринимались данными свидетелями как реальная угроза и давали им достаточные основания опасаться реального воздействия в отношении себя или своих близких в связи с дачей ими показаний. Реальность данных опасений подкрепляется также тем, что вышеуказанные свидетели (за исключением «И ) лично знакомы с Ченцовым, а свидетель «И проживает непосредственно возле места совершения преступления, в связи с чем может быть легко разыскан для воздействия на него.

Учитывая при этом также небольшое население и компактность г.

(многие свидетели и потерпевшие при допросе указывали, что «город небольшой, все друг друга знают»), сложную криминогенную ситуацию в городе, связанную с наличием нескольких организованных преступных группировок - дача свидетелями показаний, изобличающих лицо, совершившее такого рода преступление, только при условии сохранения в тайне данных о личности - является полностью обоснованной. Эти достаточные основания свидетелей опасаться за безопасностью свою и своих близких не отпали и на момент рассмотрения дела в судебном заседании.

Вопреки доводам жалобы осужденного Ченцова, данные выводы суда не противоречат и практике ЕСПЧ.

Так, в Постановлении ЕСПЧ от 23.04.1997 г. "Ван Мехелен (Уап МесЬе1еп) и другие против Нидерландов", на которое осужденный Ченцов ссылается в жалобе, Европейский суд указывает, что когда на карту ставится жизнь, свобода или безопасность человека, тогда, по общему правилу, вопрос попадает в сферу действия статьи 8 Конвенции. Договаривающиеся государства должны организовать свое судопроизводство по уголовным делам таким образом, чтобы эти интересы не оказывались под угрозой.

В таких обстоятельствах принципы справедливого судебного разбирательства требуют также, чтобы в соответствующих случаях интересы защиты соизмерялись с интересами тех свидетелей или жертв, которых вызвали в суд для дачи показаний.

Доводы апелляционных жалоб об отсутствии реальных угроз со стороны подсудимых свидетелям - являются необоснованными, так как уголовно процессуальное законодательство связывает решение о защите свидетеля и сохранении в тайне его данных о личности, не только с конкретным фактом состоявшейся угрозы или посягательства в адрес свидетеля со стороны обвиняемых, но и с наличием достаточных оснований полагать о возможности такого посягательства, сохранением в тайне их данных.

Достаточных оснований для раскрытия подлинных сведений о лицах, дающих показания подпсевдонимами не представлено, не приведены существенные для дела обстоятельства, которые не могли быть установлены без исследования подлинных данных о личности свидетелей.

Нет оснований согласиться с доводами апелляционных жалоб о том, что допрос свидетелей в условиях ч.5 ст.278 УПК РФ препятствовал реализации прав на защиту, проверке и оценке их показаний. Никаких препятствий для допроса таких свидетелей, проверки и оценки их показаний не имелось Сторона защиты, как видно из протокола судебного заседания, наравне со стороной обвинения участвовала в допросе данных свидетелей, имела полную возможность задавать интересующие вопросы.

«Засекреченные» свидетели наравне с остальными свидетелями предупреждались об ответственности за дачу заведомо ложных показаний Контроль за непосредственностью дачи показаний указанными свидетелями без какого- либо внешнего воздействия на них - осуществлялся председательствующим в процессе. Отказ свидетелей отвечать на некоторые вопросы, касающиеся непосредственно их личностей, либо которые повлекут возможность установления их личностей - связан с соблюдением прав свидетелей на их личную безопасность и не влияет на достоверность их показаний и возможность их проверки.

Доводы апелляционных жалоб являются необоснованными и в той части что виновность Ченцова основывается исключительно на показаниях «засекреченных» свидетелей, поскольку виновность Ченцова установлена на основании совокупности исследованных доказательств (куда, помимо показаний данных свидетелей, входят и показания иных свидетелей потерпевших, письменные и вещественные доказательства, заключения экспертов), анализ которым дан в приговоре.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, оценка показаний свидетеля А в приговоре приведена. Показания свидетеля о встрече с Ченцовым не могут опровергать показания свидетеля «П т.к. относятся к иному времени, чем время преступления.

Оценка письменных доказательств в совокупности с иными доказательствами также приведена в описательно-мотивировочной части приговора.

Нет оснований согласиться и с доводами апелляционных жалоб о необоснованности осуждения Ченцова и Тарасова за самоуправство.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, уголовное дело по факту вымогательства в отношении С было возбуждено 14 июля 2014 г. (т.1 л.д. 139-140) на основании достаточных данных о признаках данного преступления, полученных в ходе расследования уголовного дела по убийству М , в т.ч. в ходе допроса в рамках этого дела С 04 июля 2014 г. (т.4 л.д. 1-8).

В ходе допроса С заявил о привлечении Тарасова и С (Ченцова) к уголовной ответственности за совершенные в отношении него деяния (т.4 л.д.8), что не противоречит положениям ч.4 ст. 141 УПК РФ.

Кроме того, самостоятельным поводом для возбуждения данного уголовного дела, предусмотренным п.З ч.1 ст. 140 и ст. 143 УПК РФ явился рапорт следователя об обнаружении признаков данного преступления от 1.07.2014 г. (т.1 л.д.146-147).

Показания потерпевшего С об обстоятельствах, при которых в отношении него было совершено преступление Тарасовым и Ченцовым подробны, последовательны как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании, подтверждаются совокупностью иных доказательств показаниями свидетелей С С С о заявляемых Ченцовым и Тарасовым к С требованиях о передаче денежных средств, угрозах и насилии с их стороны; медицинскими документами и заключением эксперта, которые подтверждают показания С о применении к нему Ченцовым и Тарасовым насилия при указанных им обстоятельствах; данными об обнаружении по месту жительства Тарасова Д.В. документов на принадлежащее С имущество (квартиру, АЗС) и расписки от имени С о получении от Тарасова одного миллиона рублей, об обстоятельствах и причинах составления которой С давал показания. Оснований не доверять показаниям потерпевшего С

и всех перечисленных свидетелей не имеется.

Доводы апелляционных жалоб об оговоре осужденных потерпевшим с целью избежать возврата оставшейся части долга безосновательны, поскольку в установленном законом порядке никаких требований к С об истребовании каких-либо денежных средств осужденные не заявляли, и предусмотренных законом оснований для этого не установлено.

Как правильно указал суд, то обстоятельство, что С на протяжении длительного времени не обращался в правоохранительные органы в связи с совершаемыми в отношении него противоправными деяниями, и не предъявил к ним никаких исковых требований, свидетельствует об отсутствии у него какой-либо заинтересованности в оговоре Ченцова и Тарасова.

При этом суд обоснованно отметил , что эти доводы противоречат показаниям осужденных о наличии у С долговых обязательств и перед многими другими лицами, в отношении которых, С никаких сведений о противоправных действиях не заявлено.

Все доказательства (протоколы следственных действий, иные документы) получены в установленном законом порядке, согласуются с иными установленными по делу обстоятельствами.

Заключение эксперта дано в предусмотренном законом порядке экспертом, обладающим специальными познаниями и экспертным опытом в исследуемых вопросах.

Данный довод жалобы не основан на законе и противоречит положениям ст.252 УПК РФ. В соответствии с обвинением, убийство М вменялось только одному Ченцову. Тарасову (уголовное преследование в отношении которого было в последующем прекращено) вменялось лишь пособничество Ченцову.

Предъявленное Ченцову по данному эпизоду обвинение соответствует требованиям ст. 171, 220 УПК РФ, в нем указаны все элементы состава преступления в объеме, установленном органами следствия. Вопросы о доказанности обвинения и отдельных признаков состава преступления, его квалификации - были разрешены судом при постановлении приговора и не являются основаниями для возвращения дела прокурору по смыслу ст. 237 УПК РФ. Ссылка в жалобе на начало заявления С требований о возврате денег в 2009 г. - противоречит положениям ст. 252 УПК РФ. При этом, само по себе, требование о возврате денег, заявленное ранее С С (но без угроз, применения насилия и других самоуправных действий) не свидетельствовало о наличии в тот период признаков состава преступления.

Вопреки доводам жалоб, суд не увеличил пределы предъявленного Ченцову СЮ. обвинения, лишь уменьшив количество указанных в обвинении ударов ногой, нанесенных Ченцовым.

Довод защитника о том, что С до настоящего времени реально имеет перед Ченцовым и Тарасовым долг в размере 1,5 млн.руб., что он так и не вернул полностью полученные им денежные средства - является надуманным так как, согласно показаниям С (т.22 л.д. 19), он передал Ченцову и Тарасову денежные средства в сумме, превышающей 1,5 млн.руб. (полученных им при этом от С а не от Тарасова и Ченцова), получение от С по крайней мере части этой суммы - не менее 450 тыс.руб. признавалось и подсудимыми.

Каких-либо законных оснований для возникновения гражданскоправовых обязательств у С перед Тарасовым Д.В. и Ченцовым СЮ. (в виде гражданско-правовых договора купли-продажи, договора займа договора уступки права требования, и т.п.) - ни у Тарасова, ни у Ченцова не имелось и не имеется, в судебном порядке с исковыми требованиями к С.

они не обращались.

В связи с этим, предполагаемой стороной защиты заинтересованности С в уголовном преследовании подсудимых - не имеется. Данное обстоятельство подтверждается также тем, что С несмотря на длительный период совершения в отношении него противоправных действий со стороны подсудимых, не являлся самостоятельным инициатором привлечения их к ответственности, не заявил к ним никаких исковых требований, вопрос о наказании подсудимых оставил на усмотрение суда.

Вопреки доводу защитника, указанная им запись в записной книжке Ченцова (т.6 л.д. 100) «С рассчитывается со мной и Д Тарасовым полностью отдал отдает в апреле мае и в июне отдал все весь долг 1500000 рублей» - сам по себе, исходя из ее содержания, не свидетельствует о том, что С долг полностью не вернул (по мнению стороны защиты поскольку данная запись содержит также и утверждения, что С весь долг отдал.

Наличие у С долгов перед другими лицами не относится к предмету рассмотрения по делу и не влияет на выводы суда и квалификацию действий осужденных.

Указанный довод защиты опровергается как показаниями потерпевшего С о получении денежных средств от С и доставленных Г именно за продажу магазина, так и показаниями Г в ходе предварительного следствия (т.4 л.д. 135-137), о том что он единственный раз передавал деньги от С кС , и со слов С ему стало известно, что эти деньги С отдавал в качестве предоплаты за магазин, который хотел приобрести у С .

Из указанных показаний Г также следует, что в остальных случаях он, наоборот, забирал деньги от С и передавал Г в счет оплаты С за поставки ГСМ, поскольку именно С поставлял С дизельное топливо, и соответственно, С передавал деньги за поставленные ГСМ С (а не наоборот, как утверждает защитник в жалобе). В судебном заседании Г также пояснял, что переданные им от С С деньги являлись предоплатой за приобретаемый магазин (т.22 л.д.51, 53).

Вопреки доводам жалоб, пояснения С о передаче им денег С по расчетам за ГСМ носят неконкретный, предположительный характер, и не содержат утверждения, что именно рассматриваемая передача денег являлась поставкой за ГСМ. При этом, в показаниях на предварительном следствии (т.4 л.д.119-123, 113-118) свидетель С пояснял, что переданные С деньги были именно в счет предоплаты за магазин.

Анализ и оценка данного довода стороны защиты дана в приговоре (л.40- 44 приговора - т.22 л.д.219-223).

Утверждение в жалобе о том, что Ченцов и Тарасов не были знакомы с С на момент покупки магазина - опровергается показаниями С

о том, что Тарасова он знал ранее - с 2005 года, показаниями Г С

Кроме того, сам осужденный Тарасов Д.В. показывал в судебном заседании о том, что участвовал в переговорах с С по поводу покупки магазина.

Доводы апелляционных жалоб об осуществлении Ченцовым и Тарасовым самозащиты нарушенного права по смыслу ст. 14 Гражданского кодекса РФ безоснователен, поскольку их действия осуществлялись вопреки установленному законом порядку и явно не соответствовали предусмотренным законом условиям данного способа защиты права.

Передача С Тарасову документов на принадлежащую ему АЗС вопреки доводам жалобы, не свидетельствует о наличии гражданско-правовых отношений между Тарасовым и С ,а из показаний С следует, что документы на АЗС им были переданы Тарасову по инициативе последнего.

Оценка расписки от 14 августа 2008 года от имени С о получении денежных средств от Тарасова дана в приговоре.

Доводы апелляционной жалобы о том,что по эпизоду самоуправства уточнив обвинение в части количества ударов, нанесенных потерпевшему С суд посчитал установленным действия, которые не были вменены Ченцову, тем самым выйдя за пределы предъявленного ему обвинения, безоснователен.

По эпизоду совершения преступления в отношении С Ченцову вменялось, в частности, что 15.08.2012 г. при заявлении требований о передаче денежных средств Ченцов нанес С один удар кулаком по лицу и не менее трех ударов ногой по телу в область ребер и правой нижней конечности (т.5 л.д. 197). В приговоре, по результатам рассмотрения дела, суд первой инстанции признал установленным нанесение 15.08.2012 г. Ченцовым С одного удара кулаком по лицу и двух ударов ногой в область ребер и ноги (л.5 приговора - т.22 л.д. 184), мотивировав данное обстоятельство на л. 45 приговора (т.22 л.д.224). Таким образом, вопреки доводам жалобы, суд не только указал в приговоре - куда были нанесены Ченцовым удары, но и ни в чем не вышел за пределы предъявленного Ченцову СЮ. обвинения, лишь уменьшив количество нанесенных Ченцовым ударов ногой.

Аналогично, по этому же эпизоду, при описании событий апреля 2014 г Ченцову вменялось нанесение С одного удара кулаком по лицу в область челюсти с правой стороны (т.5 л.д. 198). В приговоре суд также установил нанесение Ченцовым С в апреле 2014 г. одного удара кулаком по лицу в область челюсти (л.5 приговора — т.22 л.д. 184). Таким образом, довод защитника о том, что суд посчитал установленным совершенно другие действия Ченцова (а не те, которые ему вменялись),является несостоятельным.

При назначении наказания осужденным судом в полном объеме соблюдены требования ст.ст.6,60 УК РФ и приняты во внимание характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности, все обстоятельства дела, смягчающие наказание, в том числе и те, на которые имеется ссылка в жалобах.

Наличие у Ченцова ребенка, вопреки доводам жалоб, учтено судом в качестве смягчающего обстоятельства при назначении наказания .

Судом также учтено наличие у Тарасова на иждивении двоих несовершеннолетних детей Ссылка в жалобах на тяжелое материальное положение семьи Тарасова не подтверждена конкретными объективными данными. Наличие жилищной ипотеки само по себе не может быть расценено как обстоятельство смягчающее наказание.

Доводы о невозможности оказания Тарасовым семье материальной помощи в период отбывания наказания в виде лишения свободы не является безусловным препятствием для его назначения.

Вывод суда о невозможности применения положений ст. 73 УК РФ к Тарасову надлежаще мотивирован.

Доводы жалобы осужденного Ченцова о том, что протоколы судебных заседаний, изготовленные в части, не подписаны председательствующим и секретарем судебного заседания, являются необоснованными, поскольку в ходе судебного разбирательства протокол судебного заседания по частям не изготавливался ,а изготовленный в соответствии со ст. 259 УПК РФ единый протокол подписан председательствующим и секретарем судебного заседания (т.22 л.д. 179).

В силу изложенного, руководствуясь ст. 38913, 38920, 38928, 38933 УПК РФ судебная коллегия

определила:

приговор Кемеровского областного суда от 13 января 2016 года в отношении Ченцова С Ю и Тарасова Д В оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Судь