Решение Верховного суда: Определение N 36-АПУ17-5 от 28.02.2017 Судебная коллегия по уголовным делам, апелляция

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Дело №36-АПУ 17-5

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г.Москва 28 февраля 2017г.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Безуглого Н.П.,

судей - Хомицкой Т.П., Сабурова Д.Э при секретаре - Поляковой А.С с участием государственного обвинителя - прокурора Коваль К.И защитника - адвоката Кознева А.А осужденного Дмитроченкова А.Л рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Дмитроченкова А.Л. и его защитника адвоката Шапошниковой Н.И. на приговор Смоленского областного суда от 21 декабря 2016 года, которым

Дмитроченков А Л ,

ранее судимый:

- 8 июля 2009 г. по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1, ч. 2 ст. 228 УК РФ (с учетом внесенных 30 мая 2013 г. изменений) к 8 годам 1 месяцу лишения свободы, начало срока с 24 марта 2009 г осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ к 9 годам лишения свободы на основании ст. 70 УК РФ путем частичного присоединения неотбытой части наказания по предыдущему приговору окончательно к 9 годам 1 месяцу лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Ранее избранная мера пресечения в виде подписки о невыезде изменена на заключение под стражу, срок наказания исчислен с 21 декабря 2016 года.

Заслушав доклад судьи Сабурова Д.Э., выступления в режиме видеоконференц-связи осужденного Дмитроченкова А.Л., его защитника адвоката Кознева А.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб возражения прокурора Коваль К.И., полагавшей необходимым жалобы оставить без удовлетворения, Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда Дмитроченков признан виновным и осужден за покушение на незаконный сбыт наркотического средства, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Преступление совершено 15-16 сентября 2015 года на территории

района области при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В судебном заседании Дмитроченков вину не признал.

В апелляционной жалобе осужденный Дмитроченков полагает приговор незаконным и необоснованным, постановленным на недопустимых доказательствах.

По его мнению, судом было нарушено его право на защиту, поскольку из многочисленных ходатайств стороны защиты были удовлетворены лишь 2-3 ходатайства, которые не влияли на существо дела.

Указывает, что Г его оговорила, суд не проверил его доводы о фальсификации доказательств, о нарушениях УПК при изъятии наркотиков и телефона в СИЗО .

Считает необоснованным отказ в допросе свидетеля П который мог пояснить обстоятельства передачи телефона, допросе свидетеля ОРЧ И , присутствовавшего при изъятии наркотиков допросе его, Дмитроченкова, в СИЗО и изъявшего образцы голоса.

Допрос И и других оперативных сотрудников СИЗО считает незаконным, поскольку по факту изъятия телефона личный обыск не проводился, акт не составлялся, понятые не привлекались.

В связи с допущенными, по его мнению, нарушениями при изъятии телефона, полученная с него информация, в том числе и заключение фоноскопической экспертизы, является недопустимой.

Как полученный с нарушением закона считает протокол изъятия наркотика от 16.09.2015 г. на трассе М , так как обследование участка местности проведено с нарушениями Закона об ОРД, поскольку в протоколе не указан участвовавший оперативный сотрудник И отсутствует письменное указание начальника на проведение мероприятия сотруднику Е составившему рапорт.

Полагает, что оперативными сотрудниками была нарушена Инструкция о порядке регистрации сообщений о предполагаемом или совершенном преступлении в связи с составлением рапорта лишь 17.09.2015 г.

По изложенным выше причинам считает недопустимыми доказательствами справку об исследовании № от 16.09.2015, рапорт о результатах ОРМ «Наблюдение» и заключение криминалистической экспертизы № (т. 1 л.д. 93-98).

Полагая неполным и предвзятым проведенное расследование по делу а приговор постановленным на недопустимых доказательствах и с нарушениями УПК РФ, считает необходимым вернуть дело на дополнительное расследование для опровержения его доводов, допросов ряда свидетелей.

Выражает несогласие с отказом суда в допросе санитара П сотрудника ОРЧ И , свидетеля Б в проведении следственного эксперимента для опровержения показаний Е Г и понятых.

Обращает внимание, что в последнем слове он просил о возобновлении судебного следствия для предоставления ряда новых важных доказательств, в чем ему также необоснованно отказали.

Отказ от рассмотрения дела с участием присяжных считает вынужденным и заявленным под обманом.

Просит приговор отменить и оправдать его по предъявленному обвинению, либо направить дело на новое рассмотрение.

В приложенных к жалобе дополнениях Дмитроченков оспаривает законность избрания ему в ходе предварительного расследования меры пресечения в виде подписки о невыезде.

Просит признать ее незаконной, а период нахождения на подписке о невыезде - зачесть в срок отбывания назначенного наказания.

Адвокат Шапошникова Н И . в защиту Дмитроченкова А.Л. в апелляционной жалобе полагает приговор незаконными необоснованным.

Предъявленный эпизод от 16 сентября 2015 г., по ее мнению, не может являться сбытом со стороны Дмитроченкова, поскольку он не совершил действий, составляющих объективную сторону преступления - не приобретал наркотическое средство с целью сбыта, не хранил его, как утверждает суд, поскольку не имел реальной возможности, находясь в психиатрическом отделении СИЗО г. не передавал наркотическое средство иному лицу, не закладывал его и не имел реальной возможности лично забрать с того места, где оно было заложено.

Считает, что в данном случае речь может идти только о покушении на приобретение наркотического средства в особо крупном размере и при условии, что кто-то из знакомых Дмитроченкова смог бы его передать в СИЗО. В тоже время, поскольку наркотическое средство было изъято сотрудниками УФСБ, то действий Дмитроченкова могли быть квалифицированы только как приготовление к приобретению.

Указанная ею квалификация могла бы быть, если бы был достоверно доказан сам факт закладки наркотического средства Г под столбом № 340 км.

Отмечает, что объективная фиксация действий Г отсутствует, фотосъемка или видеосъемка момента закладки не проводилась, несмотря на осуществление ОРМ «Наблюдение». Сама Г с начала следствия и задержания скрывала факт закладки место приобретения ею наркотических средств и лиц, у которых она их прибрела, что свидетельствует о недостоверности ее показаний.

Фотографии столба и фотографии наркотических средств без привязки к столбу не могут являться достоверными доказательствами, ввиду отсутствия на них лиц, заложивших наркотические средства.

Полагая, что ОРМ были проведены неполно и с недостатками, а суд вопреки требованиям закона, восполнил эти просчеты путем допроса в судебном заседании оперативного сотрудника Е что является недопустимым, считает недопустимыми полученные в результате этого доказательства. При этом Е отказался назвать тип и модель записывающей аппаратуры, хотя это было необходимо для проверки расстояния, с которого можно было производить съемку. В связи с этим полагает необоснованным отказ суда в приобщении фотографий с места происшествия, поскольку на самих фотографиях четко виден этот столб № где якобы была произведена закладка наркотических средств.

Полагает, что Дмитроченков подлежит оправданию по предъявленному обвинению, поскольку его обвинение построено на недопустимых доказательствах, добытых с нарушениями ст.ст. 75, 89, 184 УПК РФ и ст.ст. 2, 7 и 8 Закона об ОРД.

Критикуя действия оперативных сотрудников, приводит свое мнение как им необходимо было действовать в данной ситуации.

Считает, что сотрудники УФСБ, в том числе Е и Г действовали вопреки требованиям Закона об ОРД, когда оставили без «присмотра» заложенное наркотическое средство в больших размерах и на большую сумму, в течение 2-х часов за местом закладки никто не наблюдал, что происходило в течение этого времени неизвестно фигурантов, которые должны были забрать наркотическое средство никто не дожидался.

Приведенные факты, по ее мнению, свидетельствуют о том, что наркотического средства там или не было, или оно было изъято Е без понятых, доставлено в отдел, где и были в последующем составлены необходимые документы.

О фальсификации доказательств, по ее мнению, свидетельствует и тот факт, что Г была задержана лишь через два дня после якобы сделанной закладки несмотря на наличие информации о ее причастности к сбыту наркотических средств.

Показания Е считает недопустимыми доказательствами поскольку их невозможно проверить каким-либо иным путем.

Обращает внимание, что защитой приглашались в суд дополнительные свидетели и эксперты, заявлялись ходатайства о допросе дополнительных свидетелей и истребовании дополнительных документов, приводились доводы о необходимости допросов сотрудника полиции И и свидетеля П чьи показания могли повлиять на оценку доказательств и опровергнуть доводы обвинения. Отказ в ходатайствах защиты расценивает как грубое нарушение права на защиту, проявление необъективности и предвзятости.

Указывает, что исходя из показаний Дмитроченкова, понятого Б , свидетель И вместе с сотрудником Г выезжал на место преступления. Однако понятые в судебном заседании поясняли что не помнят водителя, несмотря на то, что он присутствовал на месте проведения ОРД. И в нарушение требований ст. 166 УПК РФ не был указан в протоколах следственных действий, что является самостоятельным основанием для признания протокола ОРД «Обследование зданий, сооружений, участков местности» от 16 сентября 2015 г. недопустимым доказательством.

По ее мнению, вызов И объяснялся и процессуальной необходимостью, поскольку именно он отбирал образцы голоса Дмитроченкова, допросив его в СИЗО без адвоката, а затем на основании этих образцов была проведена фоноскопическая экспертиза результаты которой также является недопустимыми.

Обращает внимание, что в ходе предварительного следствия и в судебном заседании Г отрицала предварительный сговор с Дмитроченковым на сбыт, уверяла, что закладку она сделала именно для него самого, а не для продажи. При этом, она полагала, что речь идет о героине, а не карфентаниле. Данные показания не приняты судом во внимание.

Исходя из ее показаний считает недоказанным сговор на сбыт объективную сторону сбыта, и неустанов пенным предмет преступления.

Полагает, что в ходе уголовного преследования Дмитроченкова нарушены положения Конституции РФ, УПК РФ, Закона об ОРД и Инструкции о порядке проведения обследования помещений, зданий сооружений и участков местности.

В связи с допущенными нарушениями названной Инструкции при осмотре и изъятии наркотических средств следственные действия являются незаконными, а протокол осмотра места происшествия и изъятия в ходе него наркотического средства от 16 сентября 2015 г является недопустимым доказательством.

Также полагает недопустимыми доказательствами: - рапорт оперуполномоченного УУР УМВД Росси по Смоленской области от 17.09.2015 г. о совершении преступления (т. 1 л.д. 14-16), поскольку в нем в нарушение пп. 17 Инструкции о порядке представления результатов ОРМ дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд утвержденной Приказом МВД РФ, ФСБ от 17 апреля 2007 г. № 368/ 185/ 164/ 481/ 32/ 184/ 97/ 14, не отражена информация о времени, месте и обстоятельствах получения прилагаемых к рапорту материалов документов и иных объектах, нет ссылок о проведении видеозаписи, о приложении к материалам диска или флэш-карты; - протокол проведения ОРМ «Обследование помещений, зданий сооружений, участков местности и транспортных средств» от 16.09.2015 г. (т. 1 л.д. 17-21), в связи с нарушениями п. 7.1. Инструкции выразившимися в несоблюдении процедуры оформления рапорта уполномоченного лица и принятии на основе этого рапорта распоряжения с его регистрацией; наличием в протоколе неоговоренных исправлений и дополнений, приложением к протокол) фототаблицы с привязкой к местности (имеющиеся у защиты фотографии, в приобщение которых было отказано, свидетельствуют о другом месте фактического нахождения наркотиков); с применением в качестве технического средства документирования личного планшета, который до проведения ОРМ не осматривался в присутствии понятых (по этим основаниям предполагает что приобщенные фотографии были сделаны ранее или позднее указанного в протоколе срока);

-сообщение, зарегистрированное в КУСП за № от 17.09.2015 г. (т. 1 л.д. 2), поскольку в нем речь идет о проведении ОРМ «Проверочная закупка», тогда как по факту проводилось «наблюдение», проведенное до регистрации; кроме того регистрация проведена в нарушение Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах МВД заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях, утвержденной Приказом МВД от 29 августа 2014 г. № 736 (т. 23); - рапорт о результатах ОРМ «Наблюдение» (т. 1 л.д. 29), поскольку нельзя проверить судебным путем показания Е и их достоверность фотоматериалы и видеозаписи к рапорту не приложены; при этом Е не смог объяснить причины, по которым прерывалась видеозапись, заключение эксперта по данному вопросу отсутствует, а в проведении соответствующей криминалистической экспертизы по вопросу подделки и подчистки суд необоснованно отказал; сделанные защитой фотографии опровергают показания Е ; - постановление о рассекречивании сведений, составляющих гос.тайну поскольку оно вынесено на основании недопустимого рапорта об обнаружении признаков преступления и недопустимого протокола осмотра местности от 16.09.2015 г.; - акт изъятия телефона у Дмитроченкова в СИЗО и Заключение служебной проверки, поскольку фактически имел место обыск, который в свою очередь должен проводиться в присутствии понятых; - все доказательства, полученные на основании вышеуказанных двух документах; - постановление о получении образцов голоса как вынесенное с нарушением права на защиту; -допрос Дмитроченкова от 13.12.2015 г. и взятие образцов его голоса поскольку на тот момент он являлся подозреваемым, а не свидетелем и не мог предупреждаться об ответственности за дачу ложных показаний, а кроме того допрос проведен в отсутствие адвоката.

Отмечает, что кроме рапорта Е иных данных свидетельствующих о причастности Дмитроченкова к незаконному обороту наркотических средств не представлено, свидетель в своих показаниях не мог пояснить, какие сведения о причастности Дмитроченкова, из каких ИСТОЧНИКОЕ» И когда полученные, стали основанием для проведения ОРМ - наблюдение и осмотр местности, а затем последующего изъятия наркотических средств.

Указывает, что представленные обвинением доказательства не свидетельствуют о том, что до проведения ОРМ «Наблюдение» у Дмитроченкова был сформирован умысел на сбыт наркотических средств и он совершал какие-либо подготовительные действия. Данные протоколы изъятия наркотического средства не могут быть положены в основу обвинения, поскольку они лишь свидетельствуют о причастности к сбыту Г а не Дмитроченкова.

Подчеркивает, что ОРМ «Наблюдение» и «Исследование местности проведены без регистрации в КУСП, свидетель Г подтвердил, что регистрация была произведена после проведения ОРМ.

Полагает, что судом не приняты во внимание и не дано оценки обстоятельствам, касающимся данных о личности Дмитроченкова.

На момент инкриминируемого деяния Дмитроченков находился в психиатрическом отделении СИЗО , в тоже время вопрос о его психическом состоянии судом также не выяснен, при том, что Дмитроченков неоднократно совершал попытки суицида. Суд необоснованно отказал в проведении повторной судебно-психиатрической экспертизы, не выяснил, таким образом, вопрос о вменяемости Дмитроченкова на момент вынесения приговора.

Судом не принято во внимание, что Дмитроченков болен, на его иждивении больные родители пенсионеры, отец страдает онкозаболеванием, длительное время находился в условиях СИЗО, чем был лишен права на свидания, телефонные переговоры.

За период нахождения в СИЗО зарекомендовал себя удовлетворительно, от дачи показаний не отказывался, давал показания в суде.

Считает, что обвинение Дмитроченкова построено лишь на противоречивых и непоследовательных показаниях Г которая нарушила досудебное соглашение о сотрудничестве, скрыла, что ее дядя осужден за сбыт наркотических средств, а племянник ожидает суда, все они проживают в г. расстояние до которого от Я всего лишь 70 км, о чем шла речь в одной из «прослушек». Она могла оговорить и свидетеля Ф и его дочь, скрывая тем самым источник приобретения наркотических средств.

Просит приговор в отношении Дмитроченкова отменить и оправдать его по предъявленному обвинению.

В возражениях на жалобы осужденного и его защитника государственный обвинитель Шермаков В.Е, полагая несостоятельными приведенные доводы, просит жалобы отклонить и приговор оставить без изменения.

Изучив уголовное дело, проверив доводы апелляционных жалоб дополнений и возражений, Судебная коллегия отмечает, что выводы суда о доказанности вины Дмитроченкова в покушении на сбыт наркотического средства являются правильными, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательствах.

Вина Дмитроченкова подтверждается:

показаниями свидетеля оперуполномоченного УФСБ Елынаева наблюдавшего за Г об обстоятельствах «закладки» последней 16 сентября 2015 г. наркотического средства в районе километрового столба трассы « ;

- показаниями свидетеля оперуполномоченного УФСБ Г проводившего изъятие спрятанного Г наркотического средства;

- показаниями понятых при изъятии наркотического средства Б и Е

- показаниями свидетеля Ш , находившегося вместе с Г при закладке наркотического средства и неосведомленного о характере ее действий;

- показаниями Г , в том числе при проверке ее показаний на месте и в ходе очной ставки с Дмитроченковым, подтвердившей факт производства закладки по указанию Дмитроченкова наркотического средства в пачке из-под сигарет в месте, где они затем были обнаружены и изъяты; - справкой об исследовании и заключением эксперта о том, что изъятое вещество является смесью, содержащей наркотическое средство карфентанил, массой 97,1 гр.; -показаниями сотрудников ФКУ УФСИН по области И , А В об обстоятельствах изъятия у Дмитроченкова в сентябре 2015 г. сотового телефона; актом изъятия телефона, заключением служебной проверки, протоколами выемки и осмотра изъятого телефона; - материалами ОРМ, в том числе протоколами осмотра и прослушивания фонограмм записей разговоров между Г и Дмитроченковым;

- протоколами осмотра предметов, другими приведенными в приговоре доказательствами.

Проверив и оценив каждое из приведенных в приговоре доказательств суд правильно положил их в основу обвинения Дмитроченкова, не усмотрев оснований для признания недопустимым того-или иного доказательства.

Заявленные ходатайства разрешались в установленном законом порядке, после заслушивания мнений сторон, с обоснованием принятого решения. При этом ряд ходатайств стороны защиты судом удовлетворялся. Отказ в удовлетворении того или иного ходатайства при соблюдении процедуры его рассмотрения не может расцениваться как нарушение права на защиту и не свидетельствует об обвинительном уклоне и проявлении какой-либо необъективности.

Так, суд обоснованно отказал в вызове и допросе санитара психиатрического отделения СИЗО П , соседей по палате М и Л , допросе начальника оперативного отдела УФСБ сотрудника полиции И , для выяснения источника приобретения Дмитроченковым впоследствии изъятого телефона, для разъяснения нормативной базы проведения того или иного оперативного мероприятия обстоятельств допроса Дмитроченкова в качестве свидетеля и отобрания у него образцов голоса.

Обстоятельства обнаружения и изъятия у Дмитроченкова телефона проверены путем допроса свидетелей сотрудников ФКУ СИЗО . Изъятие телефона осуществлено в соответствие с требованиями УИК РФ и нормативными документами УФСИН России. При этом вопреки доводам жалоб участие понятых при досмотре Дмитроченкова и изъятии запрещенного сотового телефона не требовалось. Данные действия проводились не на основании требований УПК РФ, а в соответствие с требованиями УИК РФ. Допрос сотрудников СИЗО-1 был связан не с восполнением каких-либо недостатков следствия, а для выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела, в частности по факту нахождения и изъятия у Дмитроченкова, отбывающего лишение свободы телефона, с помощью которого он совершал инкриминируемые действия.

На основании соответствующего постановления между Г и Дмитроченковым, содержащимся в местах лишения свободы зафиксированы многочисленные телефонные переговоры различной длительности в любое время суток. При этом звонки осуществлялись преимущественно с двух абонентских номеров, а непосредственно перед совершением преступления Дмитроченков звонил и принимал звонки на один телефонный номер и с того аппарата, который был у него изъят. В этой связи доводы защиты об отсутствии у Дмитроченкова мобильного телефона в постоянном пользовании несостоятельны и опровергаются показаниями Г , протоколами прослушивания фонограмм записей разговоров, заключениями фоноскопических экспертиз. Сама Г подтвердила каждый из состоявшихся разговоров. Дала соответствующие пояснения о содержании разговоров. Дмитроченков при прослушивании разговоров в суде не отрицал ряд из них, отказываясь комментировать лишь те, содержание которых напрямую уличали его в инкриминируемом деянии.

Показания Г судом оценены и правильно также приняты во внимание как согласующиеся с другими доказательствами. При этом доводы защиты о возможном оговоре с ее стороны по приведенным в жалобах причинам проверялись судом и обоснованно с приведением мотивов принятого решения отвергнуты. Выводы суда являются правильными, с ними соглашается и Судебная коллегия.

Образцы голоса Дмитроченкова получены на основании соответствующего постановления следователя, осуществлено надлежащим лицом и оформлено в соответствие с требованиями УПК РФ Дмитроченков был ознакомлен с составленным протоколом, каких-либо замечаний не высказывал.

Протокол допроса Дмитроченкова в качестве свидетеля, допустимость которого оспаривается защитой, в качестве доказательства в основу обвинения не положен, в связи с чем, обстоятельства данного допроса не влияют на законность приговора.

Обстоятельства проведения Е и Г ОРМ и процессуальное оформление полученных в результате ОРМ доказательств подтверждены показаниями незаинтересованных свидетелей-понятых Б и Е . После предъявления им в суде протокола «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 16 сентября 2015 г. они подтвердили, что место закладки наркотических средств, их вид и упаковка, содержащиеся на фототаблице (расположение предметов, внешний вид и пр соответствуют действительности. Правильность отраженных в протоколе данных они заверили своими подписями, тождественность которых, они подтвердили. Их показания согласуются с показаниями Г Ш в связи с чем, правильно приняты судом во внимание.

С учетом этого оснований для заявленных защитой ходатайств о приобщении сделанных ею фотографий дорожного знака, проведении следственного эксперимента с выходом на место, истребований записей с камер видеонаблюдения на упомянутой трассе, не имелось

Ссылки стороны защиты на участие в осмотре сотрудника полиции И опровергаются показаниями понятых, согласно которым действительно с ними кроме Г был еще один сотрудник. Однако он по сути был водителем, из машины, на которой их доставили к месту производства осмотра, он не выходил и фактически не участвовал в осмотре, в связи с чем, его подписи в протоколе не требовалось.

Вопреки доводам жалоб все оперативно-розыскные мероприятия проведены в соответствие с Федеральным законом «Об оперативно розыскной деятельности», полученные сведения переданы органу предварительного расследования в установленном законом прядке, в соответствие с требованиями УПК РФ, обоснованно судом признаны допустимыми и приняты во внимание.

Не является каким-либо нарушением и производство Г при осмотре места закладки фотографирования на персональный планшет Факт фотографирования подтвержден понятыми, им были предъявлены сделанные фотографии, правильность изображенного на них понятые подтвердили.

Период времени, когда заложенное наркотическое средство оставалось без контроля, не опровергает вывод суда о том, что изъято было именно заложенное Г наркотическое средство.

Ошибочное указание в сообщении о проведении ОРМ названия мероприятия и даты его проведения не подвергает сомнению как вид проведенного мероприятия фактически, так и дату его проведения подтвержденную понятыми Б и Е .

Проведение ОРМ без регистрации в КУСП не влечет признания незаконными проведенные мероприятия, осуществленные на основании Закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

Уголовное дело возбуждено следователем в установленном законом порядке, после поступления сообщения о преступлении, материалов проверки, результатов оперативно-розыскной деятельности.

Имеющееся в установочной части протокола «Обследование помещений » исправление в цифре «340», на что ссылается защита, как правильно указал суд, не является основанием для признания его недопустимым доказательством, поскольку из его текста, каждая страница которого удостоверена подписями сотрудника УФСБ и понятых видно, что речь идет именно о километровом столбе «340».

Проверив и оценив каждое из положенных в основу обвинения доказательств с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, судом сделан правильный вывод о виновности осужденного и о доказанности его вины в действиях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств.

Ссылки Дмитроченкова на незаконность состава суда не основаны на материалах дела.

Согласно материалам дела, по окончании предварительного расследования, Дмитроченковым действительно было заявлено ходатайство о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей (т. 3 л.д. 90-92). По этим основаниям для выяснения формы судопроизводства судом было назначено предварительное слушание (т. 3 л.д. 138-139), в ходе которого Дмитроченков добровольно, представив и письменное заявление (т. 3 л.д. 144, 153) в присутствии своего защитника отказался от ранее сделанного заявления, ходатайствуя о рассмотрении дела судьей единолично. Сведений о вынужденности такого заявления в материалах дела не содержится, в связи с чем, данные его доводы также являются несостоятельными.

Вопреки доводам Дмитроченкова, сообщенные им в последнем слове сведения, были ранее озвучены в ходе судебного следствия, новыми для суда не являлись, в связи с чем, оснований для возобновления судебного следствия не имелось.

Таким образом, нарушений УПК РФ», влекущих отмену или изменение приговора, судом не допущено.

Как правильно установил суд, Дмитроченков в период времени до 15 сентября 2015 года вступил с Г ранее осужденной в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве, в сговор на незаконный сбыт наркотических средств неустановленному лицу, в особо крупном размере, с целью извлечения материальной выгоды.

Связь Г и Дмитроченков осуществляли по телефону Г пользовалась абонентскими номерами и,

Дмитроченков - абонентским номером

По указанию Дмитроченкова утром 16 сентября 2015 года Г на территории г. области приобрела у неустановленного лица не менее 97,1 грамма наркотического средства смеси, содержащей в своем составе наркотическое средство карфентанил что является особо крупным размером.

Затем Г действуя по указанию Дмитроченкова, 16 сентября 2015 года в период времени с 14 часов 30 минут до 14 часов 42 минут на автомашине государственный регистрационный знак прибыла к дорожному указателю « автодороги М по направлению в г. Республики , распложенному на территории района области, где с целью дальнейшего сбыта неустановленному в ходе следствия лицу, положила под основание столба указателя « вышеуказанное наркотическое средство, упакованное в два свертка из фрагментов бесцветной прозрачной пленки в пачке от сигарет », после чего замаскировала указанную пачку от сигарет фрагментом деревянной доски и лоскутом синей ткани. О месте нахождения тайника с наркотическим средством Г исполняя отведенную ей роль в совершении преступления, сообщила Дмитроченкову по телефону.

Указанное наркотическое средство было изъято из тайника сотрудниками УФСБ России по Смоленской области в рамках оперативно розыскного мероприятия «Обследование помещений, зданий, сооружений участков местности и транспортных средств».

С учетом установленных фактических обстоятельств и позиции государственного обвинителя действия Дмитроченкова правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 30 и ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, то есть покушение на незаконный сбыт наркотического средства, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Роль Дмитроченкова установлена и указана в приговоре. При этом судом также правильно установлено, что «заложенный» Г наркотик предназначался для сбыта, а не собственного потребления Дмитроченковым.

Неосведомленность Г о конкретном виде наркотического средства, которое она закладывала в тайник, факт нахождения Дмитроченкова в СИЗО, на что ссылается адвокат как доказательство его непричастности, не опровергает выводы суда о совершении деяния группой лиц по предварительному сговору, когда каждый из соисполнителей выполняет отведенную ему роль. При этом Дмитроченков совершал свои действия с помощью телефона, согласовывал с Г условия приобретения наркотика, количество и качество контролировал действия Г

Психическое состояние осужденного судом изучено объективно.

В ходе предварительного расследования в отношении Дмитроченкова проводилась амбулаторная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.

Согласно выводам экспертов, хроническим психическим расстройством слабоумием, иным болезненным состоянием психики, которые бы лишали его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, Дмитроченков не страдал и не страдает. У него обнаруживается эмоционально неустойчивое расстройство личности, импульсивный тип, синдром зависимости от опиоидов, алкоголя средней стадии. Степень указанных изменений психики не такова, чтобы во время совершения деяния он не мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (т. 2 л.д. 76-78).

При этом экспертами учитывалась его склонность к суицидальным попыткам.

Выводы экспертов мотивированы, научно обоснованы, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения эксперты предупреждались.

В ходе судебного разбирательства судом дополнительно проверялось его состояние здоровья, запрашивались необходимые сведения из мед.части по месту его содержания, согласно которым, также отмечалось демонстративно-шантажное поведение, склонность к самоповреждениям (т. 4 л.д. 159, л.д. 168).

Оценив выводы экспертов, адекватное поведение Дмитроченкова в ходе судебного разбирательства, приняв во внимание дополнительные сведения, суд обоснованно признал Дмитроченкова вменяемым и отказал в назначении и проведение дополнительной (повторной) экспертизы для выяснения его психического состояния.

Наказание Дмитроченкову назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом установленных обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершенного преступления, относящегося к особо тяжким, смягчающих и отягчающего наказание обстоятельств данных о личности, влияния назначаемого наказания на его исправление.

Все влияющие на наказание обстоятельства судом учтены в полной мере, в том числе и те, на которые ссылается осужденный и его защитник.

Оснований для применения положений ст.ст. 64 и 73 УК РФ суд обоснованно не усмотрел. Не находит таких обстоятельств и Судебная коллегия.

Таким образом, назначенное наказание, как по своему виду, так и размеру, отвечает всем требованиям закона, и выводы суда мотивированы.

Мера пресечения в ходе производства по делу в виде подписки о невыезде избрана следователем в пределах своей компетенции, в соответствие с требованиями УПК РФ, осужденным не обжаловалась, а зачет времени, в течение которого осужденный находился на подписке о невыезде, отбывая при этом назначенный ему предыдущим приговором срок лишения свободы, в срок назначенного наказания, законом не предусмотрено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Смоленского областного суда от 21 декабря 2016 года в отношении Дмитроченкова А Л оставить без изменения апелляционные жалобы Дмитроченкова А.Л. и адвоката Шапошниковой Н.И. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи