Решение Верховного суда: Определение N 9-АПУ16-10 от 01.11.2016 Судебная коллегия по уголовным делам, апелляция
ВЕРХОВНЫЙ СУД
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
дело№9-АПУ16-10
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Москва 1 ноября 2016 г.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Колышницына А. С,
судей ЗемсковаЕ.Ю., ЗателепинаОК.
при секретаре Багаутдинове Т.Г.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционным жалобам потерпевшей Щ ., адвоката Мошковой С.А. на приговор Нижегородского областного суда от 29 августа 2016 года, по которому
Балахонов М В ,
несудимый,
осужден по п. «в» ч.2 ст. 162 УК РФ с применением ч.1 ст.62 УК РФ к лишению свободы на 9 лет, с ограничением свободы на 1 год;
по п. «з» ч.2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на 15 лет, с ограничением свободы на 1 год;
на основании ч.З ст. 69 УК РФ окончательно к лишению свободы на 16 лет в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев;
при назначении наказания в виде ограничения свободы судом установлены ограничения из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ указанные в приговоре.
По иску Щ в ее пользу с осужденного Балахонова М.В взысканы возмещение материального ущерба в сумме 14 170 рублей компенсация морального вреда в сумме 500 000 рублей.
Заслушав доклад судьи Земскова ЕЮ., выступление адвоката Шинелевой Т.Н., поддержавшей доводы, изложенные в апелляционной жалобе адвоката, возражавшей против доводов жалобы потерпевшей, мнение представителя Генеральной прокуратуры РФ Щукиной Л.В. об отсутствии оснований для изменения приговора по доводам апелляционных жалоб Судебная коллегия
установила:
Балахонов признан виновным в совершении разбойного нападения с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего и в убийстве, сопряженном с разбоем.
Преступление совершено 24 декабря 2015 года в г.
области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В апелляционных жалобах:
потерпевшая Щ указывает, что суд необоснованно согласился с государственным обвинителем, изменившим обвинение в суде путем исключения пункта «д» из квалификации действий осужденного по части 2 ст. 105 УК РФ; полагает, что действия Балахонова следовало квалифицировать также по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ, а также отдельно по п. «в» ч.4 ст. 162 УК РФ за завладение вещами после совершения убийства ссылается на необоснованное применение ст. 62 УК РФ, оспаривает вывод суда, что Балахонов активно способствовал расследованию преступлений поскольку он менял показания, с повинной не являлся, а был задержан сотрудниками полиции; указывает также, что наказание является чрезмерно мягким, осужденный представляет исключительную опасность для общества просит назначить ему пожизненное лишение свободы и взыскать с него компенсацию морального вреда в сумме 1 000 000 рублей;
адвокат Мошкова С.А. оспаривает выводы суда о фактических обстоятельствах дела, утверждает, что умысел на хищение имущества возник у Балахонова после наступления смерти М , считает неверной квалификацию действий осужденного, просит их переквалифицировать на ч.1ст.158ич.1ст.105УКРФ;
полагает, что приговор основан на недопустимых доказательствах;
в частности считает недопустимыми доказательствами показания осужденного на предварительном следствии, протокол проверки его показаний, поскольку 25.12.2015 года Балахонов находился в состоянии опьянения, на что указывает неразборчивый почерк Балахонова в процессуальных документах;
показания свидетеля С адвокат считает недостоверными и недопустимыми по причине оказанного на него 25 марта 2016 года давления следователем, о чем свидетель сообщил в судебном заседании, а показания
3 I
С от 25 декабря 2015 года являются недопустимыми, поскольку С как он пояснил, подписал чистые листы; [
ссылается на необоснованные отказы суда в удовлетворении ходатайств стороны защиты; '
высказывает несогласие с актом судебно-психиатрической экспертизы о наличии у Балахонова синдрома зависимости от алкоголя средней стадии с нарушением поведения, который не лишал его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, поскольку I экспертам были представлены неполные медицинские данные в отношении осужденного, высказывает сомнения во вменяемости осужденного указывает, что защите необоснованно отказано в проведении стационарной судебно-психиатрической экспертизы;
показания сотрудников следственного органа П и М адвокат оценивает как недопустимые, поскольку они даны I заинтересованными лицами; I
критикует показания потерпевшей, которые основаны на предположениях, свидетелей по делу, которые не являются очевидцами преступления;
размер компенсации морального вреда считает чрезмерно завышенным;
просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
8
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб Судебная коллегия оснований для отмены либо изменения приговора не находит.
Обвинительный приговор соответствует требованиям ст.304, 307-309 УПК РФ. В нем содержатся выводы по всем вопросам, имеющим значение по настоящему делу, из числа указанных в ст.299 УПК РФ. !
Выводы суда о фактических обстоятельствах дела являются правильными и подтверждаются доказательствами, которые суд привел в приговоре.
Согласно показаниям Балахонова в судебном заседании он не оспаривал нанесение М ударов ножом, а также завладение ее денежными средами и имуществом. '
Доводы о том, что насилие не было связано с завладением имуществом умысел на которое возник якобы после убийства, получили правильную критическую оценку в приговоре.
Согласно показаниям Балахонова на предварительном следствии получив отказ М дать ему денег, он решил все равно забрать их и с этой целью нанес удар ножом в грудь М которая, испугавшись, сама отдала ему 5-6 тыс. рублей тысячными купюрами. Затем он снова нанес несколько ударов ножом М , которая перестала подавать признаки жизни, и забрал в квартире часы.
В ходе проверки показаний Балахонов подтвердил вышеуказанные обстоятельства совершенного преступления, включая его цель - завладение денежными средствами (т.2 л.д.79-98).
Показания Балахонова на предварительном следствии о том, что М , перед тем как передать ему деньги, достала их из шкафа соответствуют показаниям свидетеля Щ о том, что бабушка (М ) хранила деньги в шкафу.
Показания Балахонова на предварительном следствии о том, что завершающие убийство удары ножом были нанесены М , когда она сидела на диване, подтверждаются протоколом осмотра места происшествия о месте обнаружения трупа.
Согласно заключениям судебно-медицинских экспертиз характер повреждений на трупе М , их локализация, свидетельствуют о том что они могли быть причинены при обстоятельствах, изложенных в показаниях Балахонова на предварительном следствии, и при их проверке на месте происшествия (т.2 л.д. 200-202).
В подтверждение выводов о фактических обстоятельствах дела судом обоснованно приведены также показания свидетеля М , который слышал разговор М и мужчины по голосу похожего на Балахонова свидетеля М , которая 24 декабря 2015 года между 17 и 18 часами видела у Балахонова несколько денежных купюр по 1000 рублей; свидетелей М иС (на предварительном следствии), которым Балахонов сообщил о совершенном убийстве, а, уходя от С оставил по забывчивости телефон, который свидетель сдал в торговую точку реализующую мобильные телефоны; протокол выемки закупочного акта о покупке мобильного телефона у С другие доказательства.
При таких обстоятельствах, судом сделан обоснованный вывод, что показания Балахонова на предварительном следствии о нападении на М с целью завладения деньгами и ее убийстве соответствуют совокупности доказательств по делу и являются более достоверными, чем его показания в судебном заседании об убийстве М по причине ссоры.
С указанной оценкой Судебная коллегия согласна по мотивам изложенным в приговоре. Доводы осужденного о том, что отказ потерпевшей дать ему денег вызвал у него неприязнь к потерпевшей, не влияют на правильность выводов суда о фактических обстоятельствах дела. Одной лишь неприязнью нельзя объяснить факт завладения имуществом Совокупность доказательств, приведенная в приговоре, установленные судом содержание и последовательность действий осужденного, которым соответствуют его показания на следствии, указывают, что доминирующим мотивом, определяющим поведение Балахонова, являлась корысть.
Доводы о том, что судом в подтверждение вины Балахонова неправомерно приведены показания свидетеля С на предварительном следствии, который их в суде не подтвердил, не свидетельствуют об ошибочности выводов суда по фактическим обстоятельствам дела.
Причина изменения показаний свидетелем С судом исследована, его доводы об оказании давления следователем и другие получили надлежащую критическую оценку в приговоре. При установленных судом обстоятельствах его вывод о большей достоверности показаний С на предварительном следствии является убедительным Выводы суда мотивированы, как того требует ст.307 УПК РФ. Оснований не согласиться с такой оценкой Судебная коллегия не усматривает.
Доводы Балахонова о недопустимости показаний, данных им 25 декабря 2015 года, проверены судом, который, ссылаясь на показания свидетелей П , М Г , Б установил, что вопреки доводам Балахонова при производстве следственных действий он в состоянии опьянения не находился.
Выводы суда по указанному вопросу основаны на достаточной совокупности доказательств, в связи с чем довод жалобы адвоката о наличии дефектов почерка в рукописных записях осужденного в протоколах следственных действий не содержит убедительных фактических оснований чтобы поставить под сомнение выводы суда. В связи с этим у суда не имелось оснований и для проведения почерковедческои экспертизы, на неправомерный отказ в назначении которой безосновательно указывается в апелляционной жалобе.
Ссылка в жалобе на недопустимость показаний свидетелей П и М лишь в силу их принадлежности к следственному органу лишена оснований, поскольку в приговоре приведены показания данных лиц только о процедуре следственных действий и проверке доводов осужденного об обстоятельствах его участия в следственных действиях, что законом не запрещено.
Оснований считать недопустимым какое-либо из доказательств которые суд привел в приговоре, Судебная коллегия не усматривает.
Все доказательства получили надлежащую судебную оценку.
Вопреки доводам жалобы тот факт, что потерпевшая Щ свидетели М , З К , М , Б , ТЗ ,Щ Щ Г Б не являлись очевидцами преступления, не означает, что их показания не имеют доказательственного значения по делу и не свидетельствует о необоснованности приговора.
На основании оценки доказательств в их совокупности суд пришел к правильному выводу о доказанности фактических обстоятельств обвинения Балахонова.
Вопрос о вменяемости осужденного судом в приговоре разрешен правильно. В обоснование своих выводов суд правильно сослался на акт комиссионной судебно-психиатрической экспертизы, согласно которому у Балахонова обнаружены признаки синдрома зависимости от алкоголя средней стадии с нарушением поведения, однако указанное расстройство не лишало его способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
Судом данному экспертному заключению дана надлежащая оценка, с указанием ее мотивов, как того требует ст.307 УПК РФ.
Вопреки доводам апелляционной жалобы, согласно экспертному заключению и, принимая во внимание показания в суде эксперта Б ответившего на вопросы сторон, экспертами при проведении экспертизы учтены обстоятельства, на неисследованность которых сторона защиты ссылается в апелляционной жалобе. В частности, экспертами были приняты во внимание травмы головы Балахонова, припадок с потерей сознания в августе 2015 года в состоянии абстиненции, употребление им алкоголя с 17 лет, неоднократные госпитализации в наркологический стационар, наличие неоднократных галлюцинаторных переживаний и попыток суицида (резал вены), ссылки подэкспертного на «голос», звавший его по имени, которые носят характер метасимуляции (использование ранее пережитых в стационаре галлюцинаторных переживаний для защиты в криминальной ситуации) (т.З л.д. 108-109). Из показаний эксперта Б следует, что ссылки на осложнение при родах (обвитие пуповиной), не влияют на поставленный диагноз, а утверждения о приступах эпилепсии не основаны на фактических обстоятельствах дела, так как потери сознания и галлюцинаторные переживания обусловлены не эпилепсией, а злоупотреблением Балахоновым спиртными напитками на протяжении длительного времени.
Ссылка стороны защиты в жалобе на диагноз, установленный фельдшером скорой помощи, не являющимся специалистом в области психиатрии, не ставит под сомнение обоснованность выводов экспертной комиссии.
С учетом изложенного выводы суда об обоснованности экспертного заключения и об отсутствии оснований для назначения стационарной судебно-психиатрической экспертизы, на что также указано в экспертном заключении, являются правильными.
Нарушений норм УПК РФ, влекущих отмену приговора, Судебная коллегия не усматривает.
Все ходатайства сторон судом разрешены правильно, в том числе ходатайства о назначении почерковедческои и стационарной судебно психиатрической экспертиз, об исключении доказательств из числа допустимых, в удовлетворении которых судом обоснованно отказано (т.4 л.д. 164-167).
Квалификация действий Балахонова, исходя их фактических обстоятельств дела, установленных судом, является правильной.
Доводы жалобы потерпевшей о неправомерном исключении судом из обвинения квалифицирующего признака, предусмотренного пунктом «д» ч.2 ст. 105 УК РФ, являются необоснованными.
Указанное решение принято судом правильно, в связи с изменением обвинения государственным обвинителем, который свою позицию мотивировал, что в силу ст.252, ч.8 ст.246 УПК РФ обязывало суд рассматривать дело в пределах поддержанного обвинения.
С учетом требований ст.252 УПК РФ доводы жалобы потерпевшей о квалификации действий Балахонова по пункту «в» части 2 ст. 105 УК РФ который ему не вменялся, и отдельной квалификации действий Балахонова по завладению имуществом, совершенных после убийства, предусмотренных законом оснований для изменения приговора не содержат.
При назначении наказания суд учел все имеющие значения в соответствии со ст.6,60 УК РФ обстоятельства, в том числе все из числа предусмотренных ч.1 ст. 61 УК РФ смягчающие обстоятельства, которые усматриваются в материалах дела, отсутствие отягчающих обстоятельств.
Нельзя согласиться с доводом жалобы потерпевшей о необоснованном учете судом в качестве смягчающего обстоятельства - явки с повинной. Вопреки доводам жалобы преступление было совершено в условиях неочевидности, и до сообщения Балахоновым обстоятельств преступления у правоохранительных органов не было уверенности в его причастности к преступлению.
Вопреки доводам жалобы, является также обоснованным вывод суда об активном способствовании Балахонова раскрытию преступления, поскольку осужденный продемонстрировал совершенные им действия при проверке показаний на месте преступления, указал место нахождения похищенных часов, которые были обнаружены и изъяты в ходе следственного действия с участием осужденного (т.2 л.д.82).
Назначенное наказание является справедливым, оснований для усиления назначенного наказания, в том числе для назначения пожизненного лишения свободы, Судебная коллегия не усматривает. Положения ч.1 ст.62 УК РФ при назначении наказания за разбойное нападение судом применены обоснованно.
Гражданский иск потерпевшей разрешен правильно, исходя из фактических обстоятельств дела, установленных судом, и в соответствии со ст. 1064, 1094, 151 ГК РФ. Размер компенсации морального вреда определен судом правильно, с учетом требований разумности и справедливости Оснований для изменения приговора суда в части разрешения гражданского
иска Судебная коллегия не усматривает.
Руководствуясь ст.38915, 38920, 38928, 38933 УПК РФ, Судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Нижегородского областного суда от 29 августа 2016 года в отношении Балахонова М В оставить без изменения, а апелляционные жалобы потерпевшей и защитника - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
I